Убийство в бухте ангелов

– Моя подруга заказала что-то у вашего… у твоего мужа, оплатив это моими деньгами. И должна была это «что-то», забрать на этой неделе. Я бы хотела получить или это «что-то», или деньги. Лучше, конечно, деньги.

– Ну это вряд ли. С деньгами можешь попрощаться.

– Я собиралась дом купить. Не такой красивый, как у тебя, конечно, но все же свой. К тому же меня подозревают в ее убийстве, а я знать не знаю, во что она ввязалась.

– Ты сама собралась купить себе дом? Ты из феминисток-достигаторш? Все сама, да?

– Не совсем. Но в общем, да. Я копила-копила, а теперь все очень плохо, но не по моей вине.

– А подругу ты убила?

– Нет.

– Ладно, это не мое дело. Как звали подругу?

Ирэн засомневалась. Учитывая, что Катрин спала с кем-то с работы, и принимая во внимание любвеобильность Дашиного мужа, вполне возможно, что у этих двоих был роман. В этом случае ее, как подругу очередной шлюшки неверного мужа, выкинут на улицу, и она так ничего и не узнает. С другой стороны, ее новая знакомая была уже хорошенько навеселе, так что в принципе могла повести себя как угодно.

– Катрин Нуар.

– Катька?

– Да-а, – осторожно подтвердила Ирэн.

– Катьку убили?!

– Да.

– Вот это да! Давай-ка еще выпьем, – предложила Даша, открывая новую бутылку.

– Вы знали ее?

– Слушай, договорились же на «ты», а? Мне же не шестьдесят, в самом деле! Да, знала. Мой муж был знаком с ее отцом, и она донимала Густаво какими-то бредовыми идеями. Она тоже была аферистка. В отца, наверное. Ты знаешь, что ее отца чуть не посадили?

– Что значит «тоже аферистка»? И потом, вину ее отца, кажется, не доказали.

– Не доказали! Конечно, кто будет доказывать, если у него тогда еще были связи? Он все прикрыл последними деньгами и только поэтому остался на свободе. Так Густаво говорил, во всяком случае. Ты почему не пьешь?

– Я пью. Понемногу.

– Давай выпей. А то ты напряженная. Это, короче, волшебный диван. Садишься на него с бокалом вина – и все. Ничего больше не надо. Вот давай, прочувствуй. Залезай прямо с ногами.

Ирэн поудобнее устроилась на диване и сделала еще глоток. Последние дни выдались настолько безумными, что неожиданная передышка была очень кстати. Диван действительно мягко обволакивал, вино уютно убаюкивало сознание, и она почувствовала себя намного лучше.

– Так что значит «тоже аферистка»? – вновь спросила Ирэн.

– Придумала, как можно быстро заработать. Бред, на мой взгляд, но она была уверена, что все получится. Она нарисовала картину старыми красками и хотела ее кому-то впарить.

– Не поняла. В каком смысле – старыми красками?

– Слушай, это Италия! Мекка и колыбель всех художников всех времен. Здесь все еще можно купить холсты, которые тебе отрежут из рулонов семнадцатого века. А если знать, где искать, то можно найти и краски, и рецепты лакового покрытия тех времен.

– Но это же криминал, если я правильно поняла то, что ты сейчас сказала. Она решила подделывать картины? – не веря собственным словам, спросила Ирэн.

– Ну да. Она купила несколько старых картин неизвестных художников, дешевых. Но старых. И решила аккуратно снять с них краску, разбавить разгустителем и сделать из них опять краску. Но типа старую.

– И продать как антиквариат?

– Ну да. Густаво ей сразу сказал, что ничего не получится. Любой бинокулярный микроскоп покажет и состояние кракелюра, и неравномерность покрытия. Настоящего профессионала так не обмануть. Только какого-нибудь лоха. Хотя она вроде и нацелилась на лохов, но точно не знаю. Но она крутилась вокруг моего мужа, давила на жалость, вспоминала, как они были дружны с ее отцом, и в итоге уговорила его.

– На что?

– На то! – Даша налила себе еще вина. – Она рисует картину на старом холсте, а Густаво ее состаривает. Холст очень важен – при любой экспертизе анализируют переплетение и количество нитей. Из экономии бедняки-художники покупали холсты, отрезая их от рулона. Ну и рулоны эти до сих пор можно найти. Например, год назад в продажу поступил лот – холст, откуда брал отрезы Ян Вермеер.

– На черном рынке?

– Нет, блин! В магазине канцелярки. Естественно, на черном рынке! Краски тоже очень важны. Но здесь тоже можно найти все. По сути, то, что она придумала с красками, – это нормальный ход. Здесь все так и делают. Только если делать это дома на коленке, то цена такой подделки невелика. Но есть мастера, которые специализируются именно на этом, и поверь, краска, которую они делают, проходит все экспертизы всех аукционных домов мира. Ну и дальше Густаво состаривает то, что она написала. За деньги, разумеется. За большие. Но он это умеет, поверь. Сравнение желтых пигментов на хроматографии, химический анализ пигментов, даже проверка на наличие живописных слоев – все экспертизы всегда подтверждают подлинность.

– Но подожди, она что, настолько круто рисовала? Искусствоведы, наверное, могут определить, это рука Леонардо или нет.