Убийство в хондзине

Сабуро, конечно, предъявили обвинение, но, пока он ждал суда, политическая ситуация в Японии переменилась. Его призвали на фронт в Китай, где он вскоре погиб в бою. Милая юная Судзуко умерла на другой год. Но, быть может, ей повезло. Через несколько лет их двоюродный брат Рёскэ отправился в Хиросиму, оказавшись там как раз в тот момент, когда на неё сбросили атомную бомбу. Деревенские старожили отметили, что именно в этом городе умер его отец. Они задавались вопросом, не судьба ли это? Война, унеся жизнь отца, забрала, наконец, с собой и сына.

Рюдзи пережил войну в Осаке. Он отказался от эвакуации в родную усадьбу. Сельская жизнь никогда его не прельщала, а со времён убийства ему надоел старомодный образ жизни наследников хондзина. Так что ныне в огромной усадьбе Итиянаги обитают вдова Итоко и её старшая дочь Таэко, недавно вернувшаяся из Шанхая, не имея никаких пожитков, кроме одежды на ней. В домике младшей ветви семейства до сих пор живут вдова Рёскэ, Акико, и её трое детей, но в деревне сплетничают, что никто их лично не видел, и спорам нет конца.

Таковы факты «дела об убийстве в хондзине». Должен признаться, я стремился не обманывать своих читателей. Я с самого начала указал на местоположение водяного колеса. Более того, в первой же главе этой книги я пишу: «я чувствую себя обязанным убийце за разработку столь коварного метода закалывания этих мужчины и женщины». Конечно, упомянутые мужчина и женщина — это трёхпалый Кёкити Симидзу и невеста, Кацуко. Кацуко была, конечно, заколота насмерть, а Кёкити просто проткнули мечом. Я специально удержался от фразы: «преступнику, столь жестоко убившему мужчину и женщину». Если вы, дорогой читатель, решили, что я имел в виду Кэндзо и Кацуко, то это ваша вина.

В той же главе, описывая сцену преступления, я отмечаю: «лежащая там пара, докрасна пропитанная собственной кровью», но нигде не указываю, что их обоих убили. Я обучился этим приёмам на собственном опыте чтения детективных романов, особенно «Убийства Роджера Экройда» Агаты Кристи.

В заключение: заканчивая эту рукопись, я ещё раз навестил усадьбу Итиянаги.

В предыдущую мою поездку под холодным воздухом ранней весны нигде не показывалось и ростка зелени. Гряды земли на рисовых полях были голыми. Но теперь стояла осень, и, сколько хватало глаза, повсюду золотились волны созревшего риса. Я снова прошёл мимо разбитого водяного колеса и взобрался на холм, служивший северной границей усадьбы. Пробравшись сквозь бамбук, я, наконец, смог обозреть усадьбу.

Судя по собранным мной сведениям, налог на имущество вкупе с недавней аграрной реформой затронули даже семейство Итиянаги, и они не смогли предотвратить финансового краха. Быть может, это моё воображение, но, глядя на этот некогда величественный дом, осенённый тенью хондзина, я словно чувствовал запах тления.

Я опустил глаза, чтобы найти то место в северо-восточном углу усадьбы, где десятью годами ранее Судзуко похоронила любимого котёнка. Землю ковром покрыли красные амариллисы, которые порой называют цветами Равноденствия. Я не мог не представить, что они смочены кровью милой, бедной Судзуко.

Словарик традиционных терминов, используемых в тексте

Амадо — нечто среднее между оконными ставнями и раздвижными дверями. Представляю собой пару глухих деревянных перегородок во всю высоту стены от пола до потолка, при необходимости отодвигаемых вбок в специальную нишу в стене.

Бёбу — бумажная или шёлковая ширма, сделанная из нескольких складных панелей. Росписи ширм играют большую роль в традиционном японском искусстве.

Бодаидзи — семейный буддийский храм, используемый для поминовения усопших, принадлежащих к данному роду.

Гэнкан — помещение у входной двери традиционного японского дома, представляющее собой одновременно крыльцо и прихожую. В нём оставляют обувь, которую у японцев принято снимать при входе, поэтому пол гэнкана, в отличие от комнат, не застелен татами.

Гэта — деревянные сандалии в форме скамеечки, закрепляемые на ногах ремешком, продеваемым между большим и вторым пальцами ноги. Обычно используются для отдыха или в ненастную погоду.

Дзабутон — плоская подушка, обычно предназначенная для сидения на полу. Также может покрывать сиденье стула.

Камисимо — традиционное парадное одеяние самураев, которое включает штаны-хакама с очень длинным, до двух метров, шлейфом, кимоно и безрукавку-катагину с широкими плечами.

Кандзи — одна из составляющих японской системы письма, собственно, иероглифы, изначально заимствованные у китайцев. Выражают каждый конкретное понятие, в отличие от хираганы и катаканы, знаки которых используются для фонетической записи тех слов, для которых нет кандзи либо важны нюансы звучания.

Катана — длинный японский меч, напоминающий скорее шашку. Но, в отличие от последней, его благодаря длинной прямой рукояти можно держать обеими руками, а благодаря заострённому концу и лёгкому изгибу клинка наносить также колющие удары.