Убийство в Миддл-темпл. Тайны Райчестера (сборник)

– Вряд ли. Не вижу никакого сходства.

– Ладно, – кивнул Спарго, оставив снимок на столе. – Расскажите, пожалуйста, как выглядел Мэйтленд в то время, когда вы его знали. И опишите внешность Чамберлена, какой она была незадолго до смерти – не важно, предполагаемой или реальной. Вы ведь хорошо их помните?

Мистер Куотерпейдж встал и направился к двери.

– Я могу сделать кое-что получше, – произнес он. – Покажу вам их снимки, сделанные накануне суда над Мэйтлендом. Местный фотограф запечатлел группу наиболее уважаемых граждан на муниципальном приеме в городском саду: там были и Мэйтленд, и Чамберлен. Я много лет хранил фото в своем кабинете и уверен, что с тех пор оно не выцвело.

Он вышел и вскоре вернулся с большой фотографией, наклеенной на кусок картона, и положил ее перед журналистом.

– Вот, взгляните, сэр. Такая же яркая и четкая, как в день съемки. В последний раз я доставал ее лет двадцать назад. Это Мэйтленд. А это – Чамберлен.

Спарго всмотрелся в группу горожан, застывших в чопорных позах на фоне заросшей плющом стены. Он сосредоточил внимание на двух фигурах, указанных мистером Куотерпейджем, и увидел невысоких, крепких на вид мужчин, во внешности которых не было ничего примечательного.

– Хм, – пробормотал он. – Оба с бородой.

– Да, с бородой, и притом густой, – подтвердил хозяин дома. – Как видите, в чем-то они даже похожи. Только Мэйтленд был смуглый и кареглазый, а Чамберлен – с ярко-синими глазами.

– Борода сильно меняет внешность. – Спарго взглянул на групповое фото Мэйтленда, сличив его со снимком Марбери. – Впрочем, как и время, – добавил он задумчиво.

– Иногда двадцать лет меняют человека до неузнаваемости, – согласился мистер Куотерпейдж. – А порой не оставляют никаких следов. Говорят, за последние два десятилетия я почти не изменился. Но я знавал людей, которые за пять лет превратились в глубоких стариков. Все зависит от того, как они их прожили.

Спарго отодвинул фотографии, сунул руки в карманы и пристально взглянул на мистера Куотерпейджа.

– Вот что, – произнес он. – Я хочу объяснить, зачем я к вам приехал. Полагаю, вы уже знаете об убийстве в Миддл-Темпл, о деле Джона Марбери?

– Да, я слышал.

– А вы читали мои отчеты в «Наблюдателе»?

Мистер Куотерпейдж покачал головой:

– Нет, я всю жизнь читаю только одну газету – «Таймс». Мы получаем ее еще с тех пор, как за печатные издания приходилось платить налог.

– Прекрасно, – кивнул Спарго. – Но я могу вам сообщить немного больше, чем написано в газете, поскольку лично занимаюсь этим делом с той самой минуты, как было найдено тело Джона Марбери. Если вы уделите мне еще немного времени, я расскажу вам всю историю от начала до конца.

И Спарго вкратце изложил обстоятельства дела Марбери, начиная с ночного эпизода в Миддл-Темпл и заканчивая появлением серебряного билета. Мистер Куотерпейдж слушал его с живейшим интересом, кивая, когда журналист озвучивал самые драматичные моменты.

– А теперь, мистер Куотерпейдж, – предложил Спарго, – позвольте сообщить вам свои выводы. Я считаю, что человек, остановившийся в отеле «Англо-Ориент» и убитый той же ночью в Миддл-Темпл, был не кто иной, как Джон Мэйтленд. Я понял это сразу, услышав ваш рассказ о серебряном билете. Признаюсь, вы дали мне ценнейшую информацию, и она приблизила меня к решению загадки. Иначе говоря – к ответу на вопрос, кто убил Джона Мэйтленда, или Марбери. Ваш рассказал о Чамберлене навел меня на мысль, что в Лондоне могли быть люди, желавшие устранить Марбери, как мы его называем. Они встретились с ним той ночью, чтобы заставить его молчать о данном деле. Но мне любопытно другое: этот Эйлмор, который напустил столько туману и так мало о себе рассказывает, – не есть ли он тот самый Чамберлен? Вот что я хотел бы знать! Хотя Эйлмор – высокий и худой, шести футов роста, и борода у него, хоть и немного поседевшая, совсем темная, а Чамберлен, судя по вашему описанию, был средней комплекции, голубоглазый блондин.

– Верно, – подтвердил мистер Куотерпейдж. – Среднего роста, плотный и светловолосый. Боже мой, какая удивительная история, мистер Спарго! И вы действительно думаете, сэр, что Джон Мэйтленд и Джон Марбери – одно и то же лицо?

– Я убежден. Вот как мне все это представляется. После освобождения Мэйтленд уехал в Австралию и поселился там. Затем он вернулся, и, похоже, с деньгами. В день приезда его убили. Эйлмор – единственный человек, который о нем что-то знает, но не говорит всего. Однако Эйлмор признал, что знал его в давние времена, примерно двадцать лет назад. Где они встречались? Эйлмор утверждает, что в Лондоне. Но тут все очень туманно. Он не сообщает ничего определенного – ни где они встречались, ни чем он сам занимался в то время. Вы не помните, к Мэйтленду когда-нибудь приезжал человек, похожий на Эйлмора?

– Нет, – ответил мистер Куотерпейдж. – Мэйтленд вел тихую и размеренную жизнь: пожалуй, он был самым незаметным человеком в городе. Не припоминаю, чтобы у него когда-нибудь вообще появлялись посетители, тем более с такой внешностью, как у вашего Эйлмора.

– А Мэйтленд часто бывал в Лондоне?