Убийство в переулке Морталити

Самым важным доказательством, предъявленным в ходе дознания, оказалось оружие, с помощью которого было совершено преступление. Тот же бродяга, который обнаружил труп, нашел на ступенях Иглы Клеопатры длинный, зловещего вида, испанский нож. Сначала бродяга держал оружие при себе; но, надеясь заработать денег, он отнес нож Торри, который дал ему за него десять шиллингов. Позже этот нож был показан судье вместе с одеждой жертв и двумя Синими мумиями.

Последние вызвали большое любопытство, поскольку превратили убийства из обычной трагедии в нечто таинственное. Было высказано множество невероятных идей относительно причин присутствия мумий на телах жертв, но ни один человек не смог дать приемлемого объяснения. В целом все собранные доказательства оказались скудными и неудовлетворительными; так что присяжные под руководством следователя смогли прийти только к банальному вердикту о том, что мертвые мужчина и женщина были убиты неизвестным лицом или лицами.

Общественность и пресса пришли в ярость от этого неопределенного вердикта, но, поразмыслив, признали, что ничего лучшего не придумать. Впоследствии прибытие в Лондон одного восточного властителя отвлекло внимание непостоянной публики, и «Дело Синей мумии» было совершенно забыто. После дознания люди заявили, что правду никогда не узнают, и негласно отложили двойную трагедию на полку для нераскрытых преступлений. Тайна, начавшаяся в переулке Морталити, стала тайной еще больше, чем прежде.

– Вы могли бы с таким же успехом искать иголку в стоге сена, как пытаться выяснить правду об этом деле, – проворчал Фрэнк.

– Если вы так считаете, сэр, вам лучше отказаться участвовать в нем далее, – сухо ответил Торри. – Вы начали расследовать это дело по собственному желанию.

– Так вы собираетесь продолжить расследование? – спросил Фрэнк изумленно.

– Конечно. Это не игра, как у вас, а работа, и я должен зарабатывать себе на хлеб с маслом. Руководствуясь доказательствами, которые у нас есть, я намерен действовать немедленно. Жертвы мертвы и похоронены, но правда о них неизвестна. Мой долг – найти и наказать преступников.

– Вы имеете в виду преступника, – сказал Фрэнк. – Мы знаем, кто убил мистера Грента.

– Простите меня, мистер Даррел, но это как раз то, чего мы не знаем.

– Женщина, которая была убита…

– Не убивала банкира. Нет, я в этом уверен. У женщины такого худощавого телосложения не хватило бы физической силы, чтобы одним ударом пробить шерстяное пальто и всю остальную одежду и нанести удар прямо в сердце мужчины так, чтобы убить его на месте. Причем с первого раза. Пистолет – да, ибо это оружие так же смертельно в руках женщины, как и в руках мужчины, но сильный, уверенный удар, требующий необычного мышечного напряжения, не говоря уже о силе воли? Нет, мистер Даррел, я отказываюсь верить в виновность женщины. Будьте уверены, она была жертвой, а не убийцей.

– Что ж, – тихо сказал Фрэнк, – жертва или нет, она определенно была сообщницей, иначе она не вышла бы из переулка Морталити с этим человеком. Вы должны признать, что он, должно быть, убил Грента.

– Конечно, – спокойно согласился Торри. – Я так и думал с тех пор, как услышал показания третьего извозчика. Но я хочу узнать, почему мужчина хотел, чтобы женщина присутствовала, и почему он позволил ей одной отправиться на встречу к своему будущему убийце?

– Как вы собираетесь получить ответ на эти вопросы?

– Узнав имя мертвой женщины.

– Это невозможно! – решительно заявил Фрэнк.

– Вовсе нет, – холодно ответил Торри. – Фактически я уже кое-что сделал для раскрытия имени, и мое открытие еще больше сужает поле исследования. Если быть точным, мистер Даррел, все указывает на то, что мотив преступления будет раскрыт в Рэй-Хаусе.

– Каким образом? – спросил Фрэнк, удивленный.

– Я отвечу на ваш вопрос, задав другой, сэр. Вы помните, как мы выяснили имя Грента по инициалам на его рубашке?

– Да, хорошо помню.

– Я решил применить этот же метод, чтобы узнать имя мертвой женщины.

– Но на ее белье не было никаких следов, – воскликнул Фрэнк.

– Я знаю это, – сказал Торри, потирая пухлые руки, – но на подкладке шляпы, которую носила мертвая женщина, было выбито имя модной модистки. Я пошел к этой модистке, мадам Верт с Регент-стрит, и я обнаружил, что шляпа была сделана для мисс Сандовал.

– Для донны Марии, – сказал Фрэнк; затем, получив кивок детектива, он спросил: – Как ее шляпа оказалась на мертвой женщине?

– Я должен узнать это от самой леди, – ответил Торри, – но вы сами можете убедиться, что это открытие связывает Рэй-хаус с преступлением.

– Возможно. Но разве вам никогда не приходило в голову, что банк на Флит-стрит тоже может иметь к этому какое-то отношение? Со своей стороны, я не доверяю Лейборну.

– У вас нет причин для этого, нет абсолютно ничего, что могло бы связать его с преступлением.

– А как насчет его взволнованного поведения?

– Конечно, этот человек был взволнован, узнав об ужасной смерти Грента, – оживленно воскликнул Торри. – Вы не можете судить человека в таких обстоятельствах. На мой взгляд, обморок Васса при виде мумии был более подозрительным.