Убийство в погребе

 — Ну, прежде всего меня занимает психологический аспект. Каким чертом удалось вам уговорить мисс Уотерхаус пойти с вами в тот дом? Я, между прочим, предполагаю, что дом был выбран в связи с тем, что у нее был ключ от него. Там она предъявила вам свои требования. Это она узнала что все три дома будут пусты на второй неделе августа?

 — Да, все правильно, — кивнул Уоргрейв.

 — Ну и как же вы уговорили ее туда вас отвести?

 — Пожалуй, лучше я вам этого говорить не буду.

 — Почему бы нет? Честное слово, никому не скажу. Я же спрашиваю чисто из собственного любопытства. И вам от этого, кстати, никакого вреда.

 — Это была ее идея, — раздумывая, ответил Уоргрейв.

 — То, что вам надо поехать туда вместе?

 — Да.

 — Вам было известно, что она воровка?

 — Нет, мне это известно не было.

 — Тогда как она объяснила вам, откуда у нее ключ?

 — А она сказала, что это дом ее тети.

 — Как она объяснила, что приглашает вас туда?

 — Ой, не знаю. Хороший пустой дом, сами понимаете. Очень удобно, вот и все.

 — Но зачем ей понадобился хороший пустой дом, если у нее была квартира, куда вы могли к ней приехать?

 — На то были причины, — поколебавшись, ответил Уоргрейв.

 — Вы хотите сказать, что она прямо сразу предложила: у меня есть один пустой домик, давай туда съездим?

 — Да, почти так все и произошло.

 — И вы не намеревались ее убивать, так? И совершенно случайно решили это сделать, когда увидели, какая замечательная возможность вам представилась? — загорелся Роджер.

 — Вы почти догадались, Шерингэм, — кивнул Уоргрейв.

Роджер стукнул кулаком по столу.

 — И у вас очень кстати оказался револьвер в одной руке и чемодан со смесью песка и цемента в другой! Так надо понимать?! Да, Уоргрейв, а я был прав: воображения у вас все-таки недостает.

 — О чем вы? — встревоженно спросил Уоргрейв.

 — Ну, выдумок я наслушался по самое горло. Я предоставил вам все возможности доказать, что это вы застрелили Мэри Уотерхаус, но вы сделать этого не смогли. Естественно, не смогли. А почему? Потому что мы с вами оба прекрасно знаем, что это совсем не вы ее убили.

 — Тогда кто же это был? — раздраженно спросил Уоргрейв.

 — Гаррисон, — ответил Роджер.

Глава 18

Казалось, Уоргрейв наконец признал свое поражение.

 — Понятно, — медленно проговорил он, — ну и что же вы теперь намерены делать?

 — Это скорее зависит от вас. Если вам хочется повсюду рассказывать, что убийца вы, чтобы прикрыть этого старого подлеца, то, видимо, остановить вас я не смогу. Но спорить с вами нисколько не собираюсь.

 — Что вас заставило остановить свои подозрения на Гаррисоне?

Роджер немного отодвинул кресло от стола и положил ногу на ногу.

 — Психологически, — начал он несколько дидактическим тоном, — в Роланд-хаусе были только двое мужчин, кто мог бы совершить это убийство. Это я подсознательно понял с самого начала, но меня сбили с толку явные свидетельства против вас. Преступление было исключительно трусливым, и совершил его исключительно хитрый человек. Второму условию вы могли удовлетворять, но под первое не подходили. Это правда, то, что я вам говорил вчера: я сказал Морсби, что убийство — это проявление слабости и меня удивляет, что вы могли до этого опуститься. В конце концов я решил, что это не вы.

 — Несмотря на улики?

 — Несмотря на улики, которые, по большому счету, подтверждали только возможность и мотив. Я также решил, что из учебного состава Роланд-хауса у Паркера кишка тонка, у Раиса ума не хватит, а Патерсона я и вовсе не брал в расчет. Только у слабохарактерных Даффа и Гаррисона поднялась бы рука выстрелить в ничего не подозревающую девушку сзади, и почему-то мне не верилось, что это сделал Дафф. По складу характера больше других напрашивался Гаррисон — такое это было малодушное, слабовольное, подлое убийство. Пока вы согласны со мной?

 — Мне кажется, от утверждения, что у человека был тип мышления, подходящий для совершения именно такого типа убийства, до утверждения, что он действительно его совершил, лежит немалый путь заключений. Такого рода заключения не очень-то нравятся полиции.

 — Полиция! — с насмешкой воскликнул Роджер. — Полицию интересуют только такие заключения, которые ведут к осуждению преступника. Меня осуждение абсолютно не волнует. Все, что меня интересует, это добраться до сути проблемы и доказать ее ради моего собственного удовольствия. Что ждет убийцу после, уже не моя забота и не мое дело.

 — Понятно, — сказал Уоргрейв, — ну и дальше?

 — Насчет Гаррисона, ага. Уоргрейв, я не полный идиот, чтобы не уяснить себе характер человека. В конце концов, это основная часть моей настоящей работы. И меня весьма заинтриговало то, что в начатом мной романе о вас всех в Роланд-хаусе я выдумал такого героя на основе характера Гаррисона, который, воспользовавшись ситуацией, поцеловал девушку, не смевшую ему ни в чем отказать. Не думаю, что это случалось на самом деле. Весь фокус в том, что я уже тогда увидел в Гаррисоне такие черты характера.

 — Надо же, — слегка удивился Уоргрейв.