Отставив чуть-чуть руку, Глэдис созерцала свои ярко-красные ногти. Без всякого намека на элементарную вежливость, она процедила сквозь зубы:
— Ну да, помогала.
— И вы информировали ее о подслушанном разговоре?
Возмущенно вздернув подбородок, Глэдис проговорила, обращаясь к Лэму:
— Послушайте, кто она такая? Почему я обязана ей отвечать?
— Вы вообще можете никому не отвечать до той поры, пока не предстанете перед следствием. Но если вы ни в чем не виноваты, то зачем упираться? — хмуро сказал Лэм. — Ответьте тогда мне: сообщили ли вы миссис Леттер о том, что слышали?
Она повела глазами:
— А вы как думаете?
— Думаю, что сообщили.
— А вы догадливый!
— Мне нужно услышать это из ваших уст, — упрямо продолжал Лэм, стараясь не обращать внимания на ее кривлянье. — Сказали вы ей или нет?
Она откинула упавшие на лоб кудряшки.
— Конечно сказала! Для того я и подслушивала!
— Так. Упомянули вы о том, что у мисс Мерсер есть пузырьки с морфием?
— Я передала ей все, что видела и слышала, — сказала Глэдис, надув губы.
— Вы упомянули про морфий?
— Не понимаю, к чему вы клоните. Ну да, упомянула.
Помолчав некоторое время, Лэм спросил:
— Вы уверены, что рассказали нам все?
— А вам этого недостаточно?
— Еще раз спрашиваю: рассказали ли вы нам все, что видели и слышали?
— Я видела мистера Леттера с пузырьком морфия в руках и слышала, как мисс Мерсер сказала ему, что пользоваться им опасно. Это уже кое о чем говорит, верно?
— Да, это кое о чем говорит, — задумчиво повторил старший инспектор.
Глава 30
— Ладно, можете идти, — сказал Лэм. — Сержант Эбботт все отпечатает и даст вам подписать. Это может оказаться важным или не очень важным — в зависимости от показаний прочих лиц. Вы поступили верно, но предупреждаю вас: держите язык за зубами, иначе у вас будут большие неприятности. Не смейте болтать, что можете кому-то там петлю на шею накинуть.
Глэдис качнулась на стуле и поднялась. Проходя мимо Эбботта, она ухитрилась задеть его. Она сделала вид, будто оступилась, оперлась на его плечо, и ее желтый локон коснулся его щеки. Он брезгливо подумал, что ей давно следовало помыть голову. Что-то в выражении его лица, в том, как он отстранился, уязвило Глэдис, и она вспыхнула. Наградив его уничтожающим взглядом, она обернулась к Лэму.
— Значит, я должна придержать язык? Наверно, для того, чтобы вы могли все замять? Не удивлюсь, если это так и случится! Если бы такое сделала я, так вы бы уже ничегошеньки мне не простили! Ну как же, тут сам мистер Леттер замешан и поэтому никто не должен знать, что он отравил собственную жену! А я вам вот что скажу: миссис Леттер была мне хорошим другом, и рот вы мне не закроете! У меня такие же права, как и у всех других! — Она подошла к двери, рывком распахнула ее и повернулась на пороге, чтобы дать последний залп: — Мой язык, что хочу, то и говорю. Вот вот!
Дверь за ней захлопнулась. Лэм только что не свистнул, Фрэнк достал безупречно чистый платок и старательно обтер щеку. Мисс Силвер молча продолжала вязать.
Лэм заговорил первым:
— Бывают моменты, когда должность вежливого полицейского офицера кажется омерзительной, это точно.
— А вы предпочли бы кандалы и каленое железо, шеф? Знаете, я как-то плохо представляю вас в пыточной камере.
Лэм метнул на него грозный взгляд, но быстро отошел и сказал:
— Что ей требуется, так это хорошая трепка. Жаль, что ее не пороли в детстве.
— Исключительно плохо воспитанная молодая особа, — кашлянув, заметила мисс Силвер. — Правильно говорил лорд Теннисом: «Язык твой жжет как пламя». Однако она будет надежным свидетелем, старший инспектор.
Лэм заворочался в своем кресле.
— В каком отношении надежным?
Будущий чулок для Дерека вертелся волчком.
— Она достаточно умна и наблюдательна. Пожалуй, к ней не столько подходит слово «умна», сколько «сообразительна». Когда вы любезно дали мне ознакомиться со всеми показаниями, то на меня произвела большое впечатление точность, с которой она описала все происшедшее в спальне мистера Энтони в понедельник ночью. Она рассказала обо всем так ясно и так наглядно, что ни сам мистер Энтони, ни мистер Леттер не смогли ничего добавить или изменить в ее показаниях. Это указывает на особый тип памяти, который не часто встречается. Сейчас мое первоначальное впечатление подтвердилось полностью. Конечно, в ее показаниях отчетливо видна злость, но это не помешало ей изложить все с предельной ясностью и выделить самые важные моменты. Меня не удивит, если ее изложение происшедшего в комнате мисс Мерсер окажется абсолютно точным.
Фрэнк выслушал ее с большим вниманием. Лэм прихлопнул по колену тяжелой рукой и сказал:
— Для вашего подзащитного все это скверно. Она покажет под присягой, что мистеру Леттеру было известно, где он может взять морфий. И я тут. согласен — она произведет должное впечатление на присяжных — разумеется, при условии, что среди них будет мало женщин. Если она и при них будет так же стрелять глазами, то вряд ли завоюет их доверие. Да, для Джимми Леттера это все скверно.