Убийство в сливочной глазури

— Бутерброд с ветчиной, если не трудно. Я чуть не запрыгала от радости, когда Кэрри Роудз притащила настоящий ветчинный рулет из «Выгодной покупки». Я обожаю ветчину, а Джим ненавидел, и я ее покупала, только когда он уходил на ночные дежурства.

— А тебе, Андреа? — повернулась к сестре Ханна.

У сестры был такой вид, будто ей сильно не по себе. Ханна готова была поспорить, что Андреа не хочет оставаться вдвоем с Нетти.

— Бутерброд с ветчиной. Но я, пожалуй, пойду с тобой — помогу что-нибудь принести.

— Ханна отлично сама со всем справится. — Нетти ладонью накрыла руку Андреа. — Мне надо с тобой поговорить.

В доме Нетти кухня, столовая и гостиная были частями одной большой комнаты, и, поскольку перегородки, отделяющие эти помещения друг от друга, были раздвинуты, Ханна могла готовить бутерброды и одновременно краем глаза наблюдать за Андреа и Нетти.

— Слушай, Андреа, — донеслось до Ханны, — я все знаю про Билла.

— Знаешь? — Ханне было видно, как на лице Андреа отразилась паника.

— И хочу, чтобы ты знала: я считаю все это брехней.

— То есть ты не веришь, что Билл…

— Конечно, нет! — перебила Нетти. Она наклонилась к Андреа и похлопала ее по руке. — Я так и сказала Майку, когда он пришел.

Ханна увидела, что у Андреа словно камень с души свалился. Она даже попыталась улыбнуться.

— Нетти, мне так неловко, что я пришла к тебе домой. Я очень хотела тебя поддержать, только не знала, как ты к этому отнесешься. То есть… это могло показаться неуместным.

— Нетти, тебе с горчицей? — крикнула Ханна из кухни.

— Да, спасибо.

— Андреа?

— Мне тоже. Доктор Найт велел быть поосторожнее со специями, но сегодня я чувствую себя просто замечательно.

Ханна добавила горчицы, положила поверх ветчины лист латука, накрыла все хлебом и разрезала каждый бутерброд на четыре части. Затем выложила их на блюдо вокруг маринованных овощей, которые обнаружила в холодильнике.

— Кушать подано, — объявила Ханна, появившись с блюдом в гостиной. — Могу еще принести что-нибудь выпить. Там на стойке охладитель, в котором полно газировки.

— Принеси мне диетической колы, если есть, — решила Андреа. — А если нет, что угодно, только диетическое.

— Я тоже буду колу, — добавила Нетти, улыбнувшись Ханне. — Если только ты не выберешь вино. Твоя мама принесла мне бутылку чудесного бордо.

Ханна покачала головой:

— Спасибо, но я за рулем, а Андреа нельзя.

— Да, но если нельзя нам, то это не значит, что ты, Нетти, должна отказываться от вина, — вмешалась Андреа, подмигнув Ханне. — У тебя был трудный день, и тебе необходимо расслабиться. Ханна! Неужели так сложно налить Нетти бокал вина?

На мгновение Ханна замешкалась, но затем поняла смысл этих подмигиваний: Андреа решила, что у Нетти из-за вина развяжется язык. Ханна разыскала на кухонной стойке бутылку, открыла ее, налила вино в бокал и подала его Нетти.

— Спасибо, Ханна. — Нетти отложила бутерброд и отпила вина. — Если потом захотите сладкого, то в холодильнике есть четыре торта и еще штук пять на стойке.

Ханна вспомнила про печенье и протянула пакет Нетти.

— Почти забыла… я принесла тебе печенье. Хотя это все равно что привезти с собой снег на Северный полюс.

— Ну что ты, — покачала головой Нетти. — Никто не принес мне печенья, а его я люблю больше, чем торты. А какое оно?

— Хрустящие Орешки. Надеюсь, оно тебе нравится.

— Просто чудо. — Нетти достала одно печенье из пакета и откусила. — Ммм, вкуснотища. Я ела такое однажды, когда ты только начинала их печь, и сказала тогда Джиму, что вкуснее печенья никогда в жизни не пробовала.

— Странно, что он ни разу не купил тебе печенья. Он всегда заходил пару раз в неделю, чтобы забрать заказы.

— Да, заказы с работы. Но ореховое он бы все равно никогда не стал покупать. Джим не любил орехи.

Андреа и Ханна переглянулись.

— А ты любишь?

— Жить без них не могу! Мне поэтому печенье и нравится.

Ханна надкусила бутерброд и задумчиво принялась жевать. Получалось, что шерифа мало интересовали вкусы и пристрастия своей жены. Он не любил ветчину и запрещал держать ее в доме. И хотя Ханна уже год пекла любимое печенье Нетти, он ни разу его не купил.

— Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, Ханна, — сказала Нетти, глядя на нее в упор.

— Да?

— Полагаю, что знаю. Ты думаешь о том, что мой муж был эгоистом. И это правда. Джим считал себя центром вселенной, а всех остальных — пылью под ногами. Ему нравились только те люди, которые по тем или иным причинам могли быть ему полезны. Остальных он терпеть не мог.

Ханна увидела, как по ее щеке скатилась слеза.

— Нетти, с тобой все в порядке?

— Да. Все же я прожила с этим человеком двадцать шесть лет, и теперь, когда его нет, мне одиноко. — Нетти глубоко вздохнула и посмотрела Ханне и Андреа прямо в глаза. — Можно начистоту?

— Конечно, — ответила Ханна.

— Сами понимаете, что жизнь с Джимом не была сплошным праздником. Были проблемы, которые мы просто не могли решить. Вы, наверное, знаете, что у меня был срыв после смерти Джейми.

— Наверное, тебе было очень тяжело.