Убийство в старом доме

— Она как-то мешает вам вести следствие? — осведомился Данн.

— Нет, сэр, хотя, признаюсь, мне не нравится, что мисс Мартин живет в том доме.

— Не позволяйте чувствам влиять на вас, хотя вы достаточно благоразумны и не допустите ничего подобного. Что ж, продолжайте в том же духе. Главное сейчас — найти преступника, а от железнодорожной компании я вас избавлю. Пусть кусают меня! — Он в последний раз провел короткими пальцами по своим волосам, и без того стоящим торчком. — Но учтите, если от меня они ничего не добьются, они обратятся к моему начальству. У нас с вами не так много времени на то, чтобы раскрыть это преступление.

— И еще кое-что, сэр, — вспомнил я, — как раз в связи с железнодорожной компанией. Похоже, мистер Синклер Беллинг, отец Джеймса Беллинга, — банкир, который финансирует железные дороги. В настоящее время он находится в Южной Америке, где разведывает возможность построить сеть железных дорог. Интересно было бы узнать, не является ли мистер Синклер Беллинг случайно акционером Мидлендской железнодорожной компании. Возможно, между двумя событиями нет никакой связи, и все же неплохо будет выяснить, чьи интересы замешаны в деле.

Данн некоторое время пристально смотрел на меня, а потом записал имя Синклера Беллинга на листе бумаги.

— Я наведу о нем справки. — Он постучал карандашом по столешнице и продолжал: — Дело все больше осложняется. Как в детской игре в «веревочку». У многих появляются мотивы… — Неожиданно он посмотрел мне в глаза. — Конечно, если предположить, что убийца — мужчина. Говорите, жертва была хрупкого сложения?

— Да, сэр. Кроме того, Кармайкл заметил, что накануне смерти жертва голодала, хотя в обычное время питалась нормально. Судя по всему, она не получала достаточно пищи лишь в последние два месяца жизни.

— Значит, с ней легко могла бы справиться и женщина?

— Без всякого труда, сэр. Но для того чтобы перетащить тело в сносимый дом, женщине понадобился бы сообщник.

— Будь все проклято! — негромко произнес Данн. — Кажется, мисс Хексем помешала очень многим! Ее мог убить кто угодно!

Глава 10 Элизабет Мартин

Утром в пятницу — еще не было восьми — в мою дверь громко постучали. Потом дверь толкнули, не дожидаясь ответа. Я увидела Бесси. Девочка тащила тяжелый кувшин с горячей водой, сопя от напряжения. Возможно, она просто устала, но мне показалось, что она чем-то сильно расстроена. Я вежливо поздоровалась с ней; она что-то буркнула в ответ, не глядя на меня.

Когда я встала с постели и набросила на плечи платок, Бесси сняла с умывальника фаянсовый таз и поставила его на ковер. Я наблюдала, как она переливает горячую воду из кувшина в таз, стараясь не пролить ни капли.

— Оставь все как есть, Бесси, — сказала я, когда она перелила воду и собралась поставить полный таз на умывальник. — Я сама.

— Тогда ладно, мисс. — Она схватила пустой кувшин и побежала к двери, словно жучок, потревоженный после того, как перевернули камень, и ищущий себе другое убежище.

— Бесси! — окликнула ее я.

Девочка уже открыла дверь, но не могла притвориться, будто не слышит меня. Она нехотя вернулась и остановилась на пороге:

— Чего вам, мисс?

— Что случилось вчера, когда сержант и констебль приходили допрашивать слуг? Ты не знаешь, узнали ли они что-то важное?

— Нет, — ответила Бесси. — Мне никто ничего не говорит. И вообще, мистер Симмс не разрешает нам сплетничать. — Последнюю фразу она произнесла с видом оскорбленной добродетели и бросила на меня многозначительный взгляд.

— Бесси, мистер Симмс не запрещал тебе говорить со мной. Как не запрещал и рассказывать что-то полицейским, ведь то, что ты видела или слышала, может помочь следствию.

Бесси снова многозначительно посмотрела на меня, явно давая понять, что знает Симмса лучше, чем я. Но мне хотелось внушить ей: какой бы властью ни обладал над ней дворецкий, надо мной у него власти нет.

— Бесси, кто-нибудь из полицейских беседовал с тобой? — ласково спросила я.

Бесси переложила пустой кувшин из одной руки в другую и вдруг замялась. Как я и догадалась, она была обижена до глубины души. После моих слов обида вырвалась на поверхность и получила словесное выражение.

— Ко мне пришли к последней… Понимаете, я ведь никто, все они так считают! Всех остальных допрашивали, как полагается, и записывали их слова. А потом констебль, такой здоровяк, он еще все время потел в своей синей форме, ухмыльнулся и говорит мне: «Ну а ты, мелюзга, можешь что-нибудь нам рассказать?» — Бесси нахмурилась, и чепец сполз ей на лоб. — А я ему: «Нет, мол, а вы не имеете никакого права надо мной издеваться. Я, между прочим, такая же, как и все, и обращаться ко мне надо вежливо». Он, как услышал, чуть не лопнул со смеху. Даже сержант потом отругал его и прогнал… А миссис Симмс устроила мне взбучку. Как я посмела нахальничать перед стражем порядка? А ведь это не я нахальничала, а он!

— Бесси, может быть, он не хотел тебя обидеть, а, наоборот, хотел подружиться с тобой? И заговорил с тобой весело, чтобы ты не испугалась, — предположила я.