Убийство в стиле ретро

Он снял орхидею со столика, нежно провел пальцем по краешку лепестка.

— На мой взгляд, она слишком контрастна, я больше люблю белые и розовые, но раз вы выбрали… — Он протянул Ане горшочек с цветком. — Держите…

Аня аккуратно приняла орхидею из его рук.

— Спасибо вам, — сердечно поблагодарила она Вениамина.

— Не за что, душа моя, — расплылся он в благодушной улыбке, и без перехода по-деловому предложил. — А приходите ко мне работать…

— Как работать? Кем?

— Пока продавцом, а там посмотрим…

На Анином лице отразилось такое удивление, что Вениамин испугался.

— Я вас обидел? Извините меня, — затараторил он, взволнованно теребя пуговицу на Аниной дубленке. — Конечно, я должен был догадаться, что такая девушка… такая эффектная девушка уже имеет престижную работу… Господи, какой я дурак! Предложил эдакой нимфе трудиться обычным продавцом… Но и вы меня поймите, вы просто созданы для работы с цветами, я давно мечтал о такой сотруднице…

— Вениамин Антонович, миленький, я нисколько не обиделась, — успокаивающе проговорила Аня. — Наоборот, я рада. И мне бы очень хотелось у вас работать… Просто ваше предложение было так неожиданно, что я растерялась…

— Правда? Вы, правда, хотели бы поработать в моем магазинчике?

— Да, но не только. Еще я хотела бы узнать об орхидеях столько, сколько знаете вы…

— Анечка, приходите хоть завтра! Я возьму вас в штат даже без рекомендаций…

— Завтра не смогу, мне надо будет рассчитаться с прежнего места работы, но на той неделе…

— В понедельник! И не днем позже!

— Хорошо, — счастливо улыбнулась Аня. — А сейчас мне надо идти… Сколько стоит орхидея?

— Нисколько. Это подарок.

— Не смущайте меня, Вениамин Антонович, я не могу принять такой подарок, я знаю, что орхидеи недешевы…

— Я всем своим новым работницам дарю по цветку, чтоб учились находить с ними общий язык — цветы ведь так капризны… Почти, как женщины… — Он схватил Аню за кисть и вновь приложился к ней губами. — Вам я дарю орхидею авансом. Берите, не обижайте старика!

Ане ничего не оставалось, как принять этот подарок. В нагрузку к нему ей дали пакет специальной земли, брошюру «Орхидеи и уход за ними» и буклет с рекламой магазина, на белом ободке которого Вениамин Антонович лично записал номер своего мобильного.

Пожелав друг другу удачи, хозяин и потенциальная продавщица расстались довольные друг другом.

… К подъезду своего дома Аня не подбегала — подлетала! Даром, что была обвешена сумками: через плечо кожаная, в одной руке полиэтиленовая с курткой, в другой бумажная с цветком, а пакет молока она держала двумя свободными пальцами за угол. Торопилась Аня по двум причинам: первая, натерпелось поскорее поставить орхидею на подоконник рядом с фикусом и посмотреть, как эта парочка будет вместе смотреться, а вторая, тетя Сима, бедняжка, по ее милости осталась без обеда, так хоть ужин бы ей вовремя принести.

Стоило подумать об ужине, как в Анином животе заурчало — это протестовал пустой желудок, в котором со вчерашнего вечера не побывало ничего съестного. Конечно, его никогда особо не баловали: хозяйка обычно ела только два раза в день и какую-нибудь гадость, типа бумажно-хрящевой колбасы или китайской (пластмассовой) лапши быстрого приготовления, но так чтобы за сутки ни крошечки, одни капельки — такого еще не бывало.

С думами о еде Аня вошла в подъезд. Семь ступенек, которые отделяли ее от квартиры тети Симы, преодолела в два прыжка. Уронив сумку с курткой себе под ноги, Аня позвонила.

Никакого ответа.

Ушла что ли? Не дождавшись Ани, отправилась в магазин сама?

Аня приникла к замочной скважине (она была горизонтально прорезанной, достаточно широкой, чтобы увидеть, есть ли в квартире свет), посмотрела. Света не было. Значит, ушла. И ключа в двери нет. Точно ушла… Бедная бабка пошлепала на ночь глядя в магазин, не дождавшись жестокосердной соседки, решившей уморить ее голодом…

С такими мыслями Аня начала подниматься по лестнице, стараясь ступать аккуратно, потому что свет в подъезде горел только на третьем. И это, не смотря на то, что позавчера она лично вкручивала лампочку на своем этаже. Утром глянула — ее уже нет. Видимо соседи посуетились — с ней на площадке жили личности крайне неблагонадежные: запойная пьяница Ольга-Дубль Три (ладно не Шанель номер пять) и перманентный пьяница Костя-Шняга. Первая две недели куролесила, потом месяц в себя приходила, второй «бухал» с утра до ночи с небольшим перерывом на сон, при этом, ни Оля, ни Костя себя алкоголиками не считали.

Когда Аня ступила на лестничную площадку своего этажа, первое, что увидела, так это валяющуюся на бетонном полу картонную коробку в форме ларца. Не смотря на полумрак, Аня разглядела, что она перевернута и вскрыта, а из-под откинутой крышки вывалилась горсть трюфелей…

Заворожено глядя на поблескивающие своей пестрой фольгой конфеты, Аня сделал шаг к своей двери…

… и наткнулась (сначала ногами, а потом и глазами) на нечто большое, темное, лежащее поперек площадки и загораживающее проход.

Аня сделала еще шаг. Под ногами что-то хрустнуло, кажется, стекло. Темное нечто приобрело очертания…