Убийство в третьей степени

   Ясно, – в один голос ответили понятые. И обыск начался. Обыск проводили сразу несколько человек, в двух комнатах сразу. Понятые разделились, одна следила за осмотром в одной комнате, другая в другой. Осматривали очень внимательно. Было проверено три комнаты ( а всего их было пять, не считая кухни и прихожей) и осмотр переместился в четвертую. Ничего не было обнаружено, и Стас приуныл, хотя внутренне успокаивал себя, что еще не все потеряно, ведь и половины квартиры не осмотрено. В четвертой комнате сыщикам повезло – посреди большой комнаты стоял большой обеденный стол, по всему было видно, что это столовая. По периметру стола стояло много стульев, штук шестнадцать, не меньше. Так вот, ножки стола оказались полыми и были наполнены до отказа малюсенькими целлофановыми пакетиками с серым порошком, конечно же, это был героин, тот самый, но без экспертизы этого утверждать было нельзя. Пакетики были извлечены из “емкостей”, пересчитаны, все было зафиксировано в протоколе, и осмотр продолжался. Под одним из платяных шкафов был найден пистолет, разрешения на который, конечно же, не было. В тайнике второго дна следующего шкафа были обнаружены гильзы с пулями для пистолета. Но больше всех поразила оперативников и понятых находка сделанная на лоджии квартиры. В кирпичной стене дома был обнаружен тайник размером с большой чемодан, который был полностью забит денежными купюрами. В основном здесь были евро и доллары США, были и рубли, преобладали тысячные купюры.

– Ты что, не доверяешь банкам, такие сумасшедшие деньги держать дома может только сумасшедший. Ну, мало ли что может случиться, пожар, зальет вода или газ взорвется. На что ты надеялся? Ведь гораздо надежнее держать деньги хотя бы на карточке. – Стас задавал эти вопросы Роману и не надеялся услышать вразумительный ответ. Он считал, что его просто не может быть. Но ответ прозвучал.

– А знаешь, какое это счастье – открыть тайник, долго, долго смотреть на эту кучу и осознавать, что это все твое. А знаешь, как приятно сидеть вот так вечерком за большим столом в столовой и пересчитывать их. Раскладывать по купюрам, на много– много кучечек и плакать от счастья, от осознания, что ты богатый. Разве может доставить столько счастья какая-то пластиковая карточка? А? Да что ты можешь понять, голь перекатная! У тебя и на сигареты-то десятка не всегда есть, я уверен, ну скажи, не всегда, да?

   Присутствующие смотрели на него не отводя взгляда – кто с удивлением, кто с сожалением, кто с ненавистью, но ни один человек не смотрел на него с завистью, хотя, казалось бы, было чему завидовать, столько денег!

   Деньги были пересчитаны, зафиксированы, сумма занесена в протокол.

– Да, много я повидал за время своей службы, но такое вижу впервые, – на этот раз тихо проговорил Стас, – а ты? – он повернулся к Игорю.

– Да и я, пожалуй, тоже, – и с жалостью посмотрел на Романа. Затем подошел к Гале. – Тебе и сейчас его жалко?

– Да, Игорь, мне его жалко, очень жалко, что человек когда-то потерял человеческий облик, и ради вот этих жалких бумажек совершил столько убийств. А сколько бы он еще их совершил, если бы его не остановил случай. – Галя говорила тихо, почти шепотом, Роман не мог ее слышать, но интуитивно он, видимо, понимал, что речь идет о нем, и, не мигая, смотрел на них.

   В личной спальне Романа была обнаружена шкатулка внушительных размеров с драгоценностями, эта почему-то не была спрятана, а стояла на прикроватном столике на видном месте. Стас подошел, открыл крышку и, присвистнув, спросил:

– А это что ж не припрятано? Видно, ты как кощей бессмертный, на свое золото перед сном любовался, вместо снотворного, иначе заснуть не мог, да? Или ты засыпал в обнимку с этим ящиком, вместо любимой девушки.

– Да, да, засыпал в обнимку, – зло закричал Роман, – а что толку тебе спать в обнимку с девушкой, в твоем кошельке от этого прибывало, а?

– Урод, – только и смог сказать Стас.

   Обыск закончился поздно. Все устали, понятых пришлось поменять. Было написано три разных протокола, трое разных понятых подписали их. Все конфискованное было перевезено со специальной охраной в прокуратуру города.

   Опергруппа, принимавшая участие в обыске, была отправлена домой на отдых, в том числе и Игорь со Стасом. Стас рвался провести допрос Романа Синельникова, но ему категорически запретили, но что бы он не бузил, дали слово отложить допрос до завтра, что бы они с Игорем могли принять участие в нем после отдыха.