Убийство в третьей степени

– Да конечно, заходи, родная ты моя, доченька, можно я тебя так буду называть. Детей у меня, кроме Ромки, нет, а у тебя нет родителей, так пусть ты будешь моей дочкой? Позволь? – женщина бросилась к племяннице и крепко обняла ее, – входи, деточка. – Она взяла Галю за руку и завела в квартиру. Галя сняла легкую курточку, туфли, а хозяйка подала ей мягкие розовые тапочки, – проходи.

   Тетка усадила Галю в кресло, а сама села напротив на стул.

– Спасибо, тебе, родная, что приехала, а то вчера все так быстро произошло, что я даже адреса твоего не спросила. А как только вы ушли, я сразу же помчалась к маме, рассказала о вашем приходе. Она сразу же мне во всем призналась, что уж тут теперь скрывать. Прошло около шестидесяти лет, я очень благодарна моим родителям за все, что взяли меня к себе, что вырастили, дали образование. Единственное о чем можно сейчас сожалеть, это о том, что брата со мной не было. Заболел он тогда, сильно заболел, и его не разрешили отдать в семью, где было уже четверо своих детей, да я пятая. Болезнь у него была заразная, туберкулез. Но к счастью мальчик выздоровел, это и был твой отец, девочка. Мама оказывается узнавала тогда о том мальчике, но когда он выздоровел окончательно ( туберкулез очень долго лечится) у мамы появилось еще двое деток-близняшек. Мама с папой долго обсуждали этот вопрос, но пришли к решению, что очень трудно будет растить этого мальчика. Ему нужно было усиленное питание, а какое усиленное питание в то время было. Но мама подозревает, что отец тогда не поверил, что брат окончательно выздоровел, думал, что болезнь временно залечили и она со временем снова откроется и, не дай Бог, перейдет к другим детям. Ты прости моего отца, Галя, он боялся за детей.

– Да что Вы, что Вы, – Галя видела, что тетя мучается, и старалась ее успокоить. – Теперь уже не важно, папы нет, что об этом говорить. Он прожил хорошую жизнь, получил высшее образование, маму любил и она его любила. Все было в нашей семье хорошо, пока…

– А что случилось, Галя, почему умер папа, ведь он моложе меня…был?

– Они с мамой попали в аварию, оба погибли, уже пятый год идет, – вздохнула Галя. – А я пришла к Вам с плохим известием, Вы уж простите меня.

– Да ты не называй меня на вы, мы же не чужие. А известие, наверное, про Рому? Я чувствовала, что что-то не так. А что он сделал? Его арестовали? Расскажи мне все. Может, разберутся и отпустят?

– Нет, не отпустят, теть Ань. Скрывать не буду, потому что ты все равно все узнаешь, тебя ведь тоже станут вызывать и в прокуратуру и в суд.

– В прокуратуру? А почему в прокуратуру? Что, дело такое серьезное? – испуганно вскочила со стула женщина.

– Да, теть Ань, дело очень серьезное. Да ты сядь, в ногах правды нет. Мне очень тяжело тебе рассказывать все это, но муж сказал, лучше я, чем чужие казенные люди. Мне тоже очень тяжело, ведь он мне брат, хотя мы и не знакомы. Правда, вчера мы познакомились. Он, оказывается, уже давно знал, что я его сестра. Но его настолько затянули гнусные дела, что ему никто уже не был нужен. Я сейчас тебе все расскажу, ты только сядь. – Анна опустилась на стул, наклонилась к Гале, а та взяла ее руки в свои. Они долго сидели так – одна говорила, опустив глаза, другая слушала, не сводя глаз с Гали. Сидела, как каменная, казалось, что даже ресницы у нее не моргают. Когда гостья закончила говорить, хозяйка медленно поднялась и так же медленно вышла из комнаты. Галя не осмелилась пойти следом. Анны долго не было и племянница, наконец-то, решилась пойти посмотреть, где тетя. Тетя сидела на кухне, вытянув руки вдоль стола, и смотрела на стену перед собой невидящими глазами. Галя подошла к ней сзади и, наклонившись, обняла за плечи.

– Прости, – как будто в чем-то была виновата, проговорила она.

– Тебе не за что просить у меня прощенья, это я должна его у тебя просить. Ведь мой сын мог и тебя…Это я должна просить у тебя прощенья за то, что вырастила такого сына. О, Господи, дай мне силы пережить все это. – И она зарыдала, упав головой на стол. Плакала она долго, надрывно. Галя стояла у нее за спиной, прижавшись к стене. Она ждала, когда тетя успокоится. Когда рыданья стали стихать, достала из сумочки валерьянки и подала ей со стаканом воды. Та посмотрела на нее с благодарностью, приняла таблетки, запила водой и заговорила.