Убийство в цветочной лодке

Двое слуг с супницами в руках проходили мимо по пути на кухню. Они заявили, что не видели танцовщицы с тех пор, как она ушла из зала, чтобы переодеться.

— Кроме того, — добавил старший из слуг, — мы практически не имеем возможности увидеть что-либо: для своей работы мы используем правый борт, а комнаты девушек находятся по левому борту, там же находится и главная каюта. Нам не разрешается ходить на тот борт, если только нас специально не позовут.

Судья Ди кивнул. Он отправился обратно, в сторону кормы, в сопровождении своих трех помощников. Слуги разговаривали с рулевым — они явно заподозрили, что произошло что-то необычное.

Судья перешел по корме на левый борт. Дверь ближайшей каюты была приоткрыта. Он заглянул внутрь. У боковой стены стояла широкая лежанка из резного палисандра, покрытая парчовым стеганым одеялом; у дальней стены он увидел высокий стол с двумя горящими свечами в серебряных подсвечниках. Слева стоял изящный туалетный столик, сработанный также из палисандра, и два табурета. В помещении никого не было.

Судья Ди поспешил дальше. Сквозь газовую занавеску он посмотрел в окно примыкающей каюты. Солидная дама, одетая в черный шелк, дремала в кресле, а служанка складывала цветные платья.

Последнее окно — окно гостиной — было открыто. Там никого не было.

— Ваша честь осмотрели верхнюю палубу? — спросил Цзяо Тай.

Судья покачал головой. Он быстро взбежал по крутому трапу наверх. Может быть, Цветок Миндаля поднялась сюда, чтобы подышать свежим воздухом?

Но одного взгляда было достаточно, чтобы понять — верхняя палуба совершенно пуста. Судья снова спустился вниз и задержался у трапа, задумчиво поглаживая свою черную бороду. Анемона уже осмотрела каюты вдоль левого борта. Танцовщица исчезла.

— Пойдите и поглядите еще раз во всех остальных каютах, — приказал судья своим трем помощникам, — и в умывальне тоже.

Он вернулся назад на левую палубу и остановился у поручней, рядом со сходнями. Скрестив руки на груди, судья смотрел на темную воду. Гости все еще продолжали веселиться — до него доносились приглушенные голоса и обрывки музыкальных фраз.

Судья облокотился на перила и посмотрел вниз, на отражение разноцветных фонариков в тихой воде. Внезапно он окаменел. Из-под воды прямо на него смотрели широко открытые неживые глаза Цветка Миндаля.

Глава 3 Судебное следствие открывается в необычных условиях; служанка рассказывает о своем ужасном видении

Так вот где оказалась пропавшая танцовщица. Судья хотел было спуститься по сходням к воде, но тут из-за угла вынырнул вездесущий Ма Жун. Судья Ди молча указал ему на свою находку.

Первым делом Ма Жун громко выругался. Потом он быстро спустился по сходням, пока не очутился по колено в воде. Он поднял мертвое тело на руки и вынес его на палубу. Судья отвел Ма Жуна к главной каюте, где тот положил тело на лежанку.

— Бедняжка тяжелей, чем я думал, — заметил Ма Жун, выжимая полы своего платья. — Наверное, ей в рукава жакета положили какой-нибудь груз.

Судья Ди не слышал его. Он стоял и вглядывался в мертвое лицо утопленницы. Остекленевшие глаза ее внимательно смотрели на судью. На девушке все еще был танцевальный костюм из белого шелка, но поверх него она надела жакет из зеленой парчи. Мокрая одежда почти непристойно облепила ее прекрасное тело.

Судью Ди пробрала дрожь. Совсем недавно она кружилась в своем чарующем танце. И вот — внезапный конец.

Усилием воли он выбросил из головы посторонние мысли. Нагнувшись над телом, судья осмотрел темно-синий кровоподтек на правом виске. Потом попытался закрыть ей глаза, но покойница так и не отвела от него своего пристального взгляда.

Судья вытащил из рукава носовой платок и накрыл им ее бледное лицо.

В каюту вошли советник Хун и Цзяо Тай. Судья повернулся к ним.

— Это куртизанка Цветок Миндаля. Она убита практически под самым моим носом. Ма Жун, встань на страже на палубе и никого не пропускай сюда. Я не хочу, чтобы мне помешали. Не говори никому, что случилось.

Судья Ди поднял безжизненную руку танцовщицы и ощупал рукав. С некоторым усилием он извлек из него круглый бронзовый треножник для ароматических курений. Пепел на нем превратился в серую грязь.

Судья протянул треножник Хуну и подошел к столу у стены. Между двумя подсвечниками он увидел три маленьких углубления на красной парчовой скатерти. Кивком он подозвал Хуна и приказал поставить треножник на стол. Три ножки встали точно туда, где на скатерти имелись вмятины.

Судья Ди присел на табурет у туалетного столика.

— Картина вполне ясна, — с горечью в голосе сказал он Хуну и Цзяо Таю. — Ее заманили в каюту, убийца ударил ее, ничего не подозревавшую, сзади. Затем положил тяжелый бронзовый треножник в ее рукав, вынес танцовщицу на палубу и тихо опустил в воду. Поэтому-то и не было всплеска. Тело пошло бы прямо ко дну, но в спешке убийца не заметил, что рукав ее жакета зацепился за гвоздь на сходнях.

Судья устало потер лоб рукой.

— Посмотри, что у нее в другом рукаве, Хун.