Убийство в Угличе

Поднявшись, он постучал в первую дверь и, услышав, «входи­те», вошел в прихожую. «В комнату проходите», — раздался го­лос, и Кухов увидел, как из-за неплотно задернутой портьеры ему машет рукой человек, сидящий в глубоком кресле.

—     Позвольте представиться: следователь по особо важным делам при уездном полицейском управлении Кухов Никита Ива­нович.

—    Хряпин Фрол Данилович. Чем могу служить?

—      Разговор у меня к вам, господин Хряпин, да вижу вы бопьны.

—      Ничего, ничего, я уже лучше себя чувствую, простыл у себя в номерах, вот и захворал, но сейчас, слава богу, ничего, так милости просим, сейчас чаю велю подать.

—    От чаю не откажусь, — согласился Кухов, про себя поду­ что за чаем легче беседа идет.

Принесли чай, сахар, варенье.

—    Так что у вас за дело ко мне?

—     Хочу поговорить с вами об Ефиме Костыреве.

—     Об Ефиме? А что случилось он давеча ко мне захо­дил, в номерах все ладно, отчет дал, а я ему доверяю. Давно служит и ничего плохого я за ним не замечал.

—    Про убийство слышали или нет?

—    Каїк же не слыхать, уж все Ефим рассказал еще вчера, и что вы заходили, о постояльце спрашивали, верно ли?

—    Так, заходил я и спрашивал. Да вот сомнение у меня не­большое появилось, Ефим рассказал о рыбинском купце, и что за десять дней заплатил, а через пять съехал, и что вернуться обещал, да и денег у него видел много.

—      Ну да, он и мне рассказывал, да и записку показал, так в чем сомнения-то у вас?

—     А вот в чем: послали мы депешу в Рыбинск насчет купца этого, и сегодня ответ получил. Верно, есть такой купец и тор­говлю имеет, и приезжал он, все честь по чести.

—    Ну так в чем дело?

—       А вот в чем, Ефим у него деньги, якобы, видел очень большие: тысяч пятьдесят, а купец показывает, что у него отроду таких денег не было. А было, может, всего рублей пятьсот.

—    Ну так что, ошибся Ефим.

—     Странно при его умении деньги, не глядя, считать, да та­кая сшибка, чтоб пятьсот за пятьдесят тысяч принять?! Это, из­вините, и я не ошибусь.

—    Ну так что вы от меня хотите-то?

—     А то: может, у кого другого он деньги-то видел, как вы думаете?

—      А как же я узнаю, его поспрошать что ли? — спросил Хряпин.

—     Нет. То, что я к вам приходил, вы не говорите, а завтра, если можете, посмотрите книги для записи приезжих. Может, эти дни еще кто был Проведите, так сказать, хозяйскую ревизию.

—     Кого же мне по книгам искать прикажете, привидение что-ли, как фамилия или звание, откуда да куда, кого смотреть: мо­лодого, старого?

—     Посмотреть надо купца Заворьжина лет сорока пяти с Улеймы, прибыл он числа семнадцатого, а сейчас его в номерах нет и когда выбыл неизвестно. Вот у кого были деньги, да и не­малые, — закончил Кухов.

—     Ну что же, посмотрю завтра, а точно он у меня останав­ливался?

— Да, старик Бердяев сказал, а он врать не будет! И по воз­можности тихо все узнайте, да ко мне в участок зашли бы и рас­сказали, если можете. Подозрение имею я все-таки, но говорить об этом не следует. Иначе конфуз может получиться, или хоро­шего человека обидим, или злого спугнем.

— Хорошо, Никита Иванович, завтра часов в двенадцать я к вам приду.

— Ну, не буду вам больше докучать, пойду я, вечер, тем­но уж, домой пора.

Кухов вышел от Хряпина в темень и слякоть, идти надо было домой до Ярославской улицы, а путь это не близкий, и хотя Уг­лич городок небольшой, но за день так намотаешься, что все по­кажется долгим, даже путь домой.

Завтра протоколы вскрытия смотреть да ждать Хряпина, да, может, что и сыщики принесут, а сегодня домой.

Шел Кухов к дому и думал, думал, думал, и все мысли к Ефиму номерному возвращались, неладно что-то с деньгами, не­ужели он ошибся в сумме или хитрит что-то, не договаривает? Ну, ладно, все завтра узнаем, может быть.

 

ШАЙКА... ЛЕСУ?

Наутро Кухов, придя на службу, первым делом спросил про­токолы вскрытия. Все трое были убиты тяжелым тупым пред­метом по голове одинаково, удары были настолько сильны, что черепа у всех прямо разможжены. Видимо, убийца обладал большой силой.

Старик и кухарка убиты спереди в лоб, на руках были раны, видимо, перед смертью они пытались закрыться руками. А Ва­силий Николаевич убит в затылок, наверно, он знал убийцу и не подозревал, что его ожидает, а спокойно повернулся к ним спи­ной.

А то, что убийца был не один, это ясно по разным приметам осмотра места преступления, их было не меньше трех, но как Василий-то не знал, что отец и Пелагея уже убиты? Как же все произошло?

Кухов поразмышлял: убийцы не знали — деньги в доме или в лавке! Предположили, что в лавке, у старика железный ящик для денег кованый стоит под прилавком. И во время торговли он не закрывается, потому и пришли днем.

Убив старика и не найдя денег, пошли в дом и натолкнулись на старуху. Опять непонятно: если все знали, то могли предполо­жить, что старуха дома, зачем им еще один труп?! И как же Ва­силий-то дома оказался в это время? И сейф открыл — значит, знал кому! Прямо с ума сойдешь, ничего не ясно.