Убийство в Венеции

Калле Асплунд улыбнулся и достал старую трубку из кармана полинялого плаща. Откуда-то из глубины мешковатого пиджака он вытащил затасканный пластиковый футляр с волокнистым табаком. Медленно и любовно он стал набивать табак в то небольшое отверстие головки трубки, что осталось среди черных, как сажа, археологических наслоений. Вообще-то я ненавижу, когда курят трубку, и не позволяю этого делать в моем доме или в лавке. Терпеть не могу гнойно-желтого вонючего дыма, которой ползет наподобие газового облака над окопами первой мировой войны. Но в этот раз ветер дул в другую от меня сторону, а слова Калле настолько потрясли меня, что я почти не заметил его приготовлений к курению. Это было бы чудовищно, если бы не было настолько смехотворно. Контрабанда наркотиков! Откуда они такое взяли?

— Они, считают, что импортируемая тобой из Италии мебель имеет двойное дно, или как там это сейчас делается, и что таким образом можно доставлять значительные партии. Эта дрянь ведь почти ничего не весит, а цены на нее — фантастические. Чтобы дело окупалось, нужны совсем небольшие партии.

— Вообще-то, я ввожу часть вещей из Италии, — подумав, медленно сказал я. — Но их там изготавливает старенький дядюшка из Венеции, и я подозреваю, он и понятия не имеет, что такое кокаин.

— Вполне возможно. Хотя не все мошенники выглядят ими. Наоборот. Кроме того, его может использовать кто-то на фабрике. И тебя, и его надувает какое-то жулье здесь и в Италии. Как обычно все происходит, когда ты оттуда что-нибудь получаешь?

— Самое смешное заключается в том, что до сих пор все получаемое расходилось мгновенно. Я даже начал подумывать о расширении импорта. Недавно из-за одного бюро произошла почти драка.

— В каком смысле?

— Не успел я распаковать только что поступившее бюро в стиле барокко и выставить его на витрину, как подошла пожилая пара и приобрела его. Как только они ушли, появляется человек и настойчиво желает купить именно это бюро, несмотря на то что оно уже продано. И самое странное… — Я замолк.

— И что же? — Калле посмотрел на меня с любопытством и засунул в рот остатки булочки. Трубка — набитая, но неприкуренная, лежала рядом с блюдцем.

— Самым странным было то, что потом эта пара позвонила и сообщила, что бюро украли. У них была кража со взломом, и бюро просто-напросто пропало.

Калле Асплунд задумчиво кивал.

— Вот видишь, — сказал он, щурясь на солнце. — Они каким-то образом прознали, кому ты продал бюро, и выкрали его, чтобы заполучить кокаин. В общем, мой коллега был прав. Только проблема, очевидно, заключается в том, что они не поняли: тебя использовали другие.

— Что мне делать, как ты считаешь?

— Поговори с ними. Возьми быка за рога. Только Бога ради не рассказывай, что я с тобой говорил. Скажи только, что ты начал что-то подозревать, стал думать об этом. Например, о краже со взломом. Они на это должны клюнуть. Расскажи о том, что твои вещички из Италии расходятся в один миг. Дело должно проясниться, — обнадеживающе сказал Калле Асплунд, но по его глазам я понял, что он обеспокоен.

Тем же вечером я долго сидел на моей террасе, смотрел на крыши и размышлял. Выходит, я был прав. Чувство, что за мной кто-то наблюдает, было верным, и мне это не мерещилось. За мной следили. Полиция незаметно присматривала за моими делами. Телефон тоже наверняка прослушивался. Ладно, пока вреда никакого не было — тайн у меня нет, а в моих немногочисленных разговорах по телефону о преступлениях не говорилось. Но кто же стоит за всей этой историей? Кто использовал меня в качестве приемщика и почтового ящика для поставок наркотиков из Италии? Я просчитывал все возможные варианты, сравнивал их и отметал. Где-то в глубине души я знал ответ, но что-то удерживало меня от окончательного вывода. Мои мысли ходили по кругу, и круг этот все больше сужался, пока я наконец не дошел до самой сути. Андерс. Андерс фон Лаудерн. Это он познакомил меня с Леонардо Пичи, когда мы случайно столкнулись в Венеции. Хотя, если разобраться, это могло оказаться и не случайностью. Задумано было блестяще. Я был честен. У меня никогда не было сложностей с полицией, а импортировать «новую» антикварную мебель при моем ремесле было делом совершенно естественным и нормальным. Полицейские собаки, натасканные на наркотики, и другие средства розыска были брошены на паромы и в аэропорты, а не на поиски кокаина в копиях антикварной мебели. Вдобавок ко всему способы контрабанды теперь используются изощренные. Преступники пользуются старыми испытанными методами, в то время как полиция и таможня оснащались всем необходимым, чтобы просвечивать автомобили и вынимать капсулы с героином из желудков курьеров.

В этот момент зазвонил телефон. Из коридора слышались длинные, призывные сигналы. Наверняка Калле Асплунд, подумал я. Хочет предупредить, что сеть затягивается. Но это был не Калле и никто другой, потому что, когда я взял трубку, в ней была тишина; слышалось лишь приглушенное дыхание. Затем послышался щелчок, и связь прервалась.