Убийство в закрытой комнате

— Про семейное дело? Про то, что нужно спасать и защищать семью? Да.

— Про то, что нельзя трогать Диану и Скорика?

— И про это.

— Не сказал, что ты сейчас решаешь — участвовать в убийстве или нет?

— Что? — не понял Алик.

— Заговор с целью убийства. Для защиты и спасения этой семье вовсе не нужно держать возле себя убийц. Достаточно все распродать и уехать. Претензии чисто финансовые. Но, пока убийцы возле семьи, заказчик даже их не может тронуть. Понял? Заказчик не может обрубить концы, иначе он привлечет внимание к этому делу, может снова начаться расследование.

И вмешаются не официальные силы, а реальные. Если ты согласишься, то примешь участие в убийстве заказчиков. Сашка не остановится — не тот человек. Через год, через два, через пять, но он все равно найдет заказчика. И убьет. Вначале куда-то исчезнет секретарша — уедет, выйдет замуж, эмигрирует. И пропадет тихо, без всплеска. А перед смертью расскажет все, до мельчайших подробностей. Потом где-нибудь на курорте пропадет с перепою Скорик. Вначале он станет начальником охраны или еще кем-то важным, а потом — исчезнет. Но все расскажет. Все-все-все… Ну и наступит очередь заказчика. Это наверняка кто-то из тех, кто сегодня говорил над гробом красивые слова. Вот он и получит той же монетой. Так что ты сейчас становишься соучастником, Алик…

— Александр, — сказал Алик. — Александр Ильич Зимин.

— Извини, Александр Ильич, — улыбнулся Грин-чук. — Значит, соучастник…

— Но все честно? Будут наказаны виновные?

— В этом можешь не сомневаться.

— Значит, все в порядке. — Александр Ильич Зимин вышел из машины.

— Минутку, — крикнул Гринчук, опуская стекло в дверце. — Держи.

Зимин взял протянутый пакет, открыл.

— Это что за деньги?

— Это твои деньги, — сказал Гринчук. — Они с самого начала были твоими, стоимость своего кофе я вычел в качестве гонорара. Тебе предстоит потерять работу, может быть, даже уехать из Города… В общем, за беспокойство.

Машина уехала.

Зимин хотел выбросить деньги. Сделать самый шикарный поступок в своей жизни. Потом передумал. Если подумать, он и вправду эти деньги заработал.

Поначалу он вспоминал об этом вечере постоянно. Стоило невероятных усилий разговаривать со Скори-ком, будто ничего не случилось, выслушивать от него указания и оскорбления.

Из газеты пришлось уйти, но это было даже к лучшему.

Через год Зимин женился, еще через год Маша родила ему двойню. Дела, в общем, наладились, Зимин работал, много работал, воспоминания постепенно уходили все дальше. Иногда, очень редко, Зимин пытался придумать, как же ему сообщат, что месть свершилась. Он как-то, встретившись с капитаном Ларен-ко, спросил, тот не удивился вопросу, просто сказал, что сообщит.

Вопрос — как?

Позвонят? Кто-нибудь подбросит записку?

Прошло пять лет с того вечера. Зимин сидел в своем кабинете, телевизор работал в фоновом режиме. Диктор сообщил, что бывший мэр Города поехал на охоту и был случайно ранен. Случайно, но смертельно.

Это могло быть совпадением. Зимин вспомнил, как мэр стоял на сцене возле гроба, как капитан милиции сказал, что заказчик — кто-то из присутствовавших на похоронах… Это могло быть совпадением. Если бы не оговорка. Ведущие местных новостных выпусков так и не научились работать в эфире без ошибок.

Потом, рассказывая о тяжелой ране бывшего мэра, дикторы говорили о долгой агонии, о разорванной печени, сказали, что выстрел был произведен из какого-то навороченного итальянского карабина…

Но тогда, в первый раз, Зимин все понял, услышав фразу: «Случайный выстрел был произведен из карабина, сайга“».

Пять лет — не так много для завершения семейного дела.

Олег Мушинский Проклятый клад

«Санта-Лусия» была старше нас пятерых, вместе взятых. Хотя, с другой стороны — романтика. Деревянные борта, паруса на мачтах — все как в эпоху великих географических открытий. Единственная современная вещь — радио, да и оно толком не работало. Капитан заверил, что сигнал SOS подать сможем, но не более того.

Капитан у нас, кстати, тоже был — хоть сейчас в музей. Форменный папуас. Татуировки покрывали его тело с головы до пят, да так плотно, что я не сразу разглядел, какого цвета кожа. На груди висело роскошное, в три ряда, ожерелье из акульих зубов. Каждое утро этот абориген, потрясая им, громко молился морскому богу.

Его песнопения у нас были вместо будильника. Сергея они жутко раздражали, а мне, напротив, казались добрым знаком. Капитан поклонялся рогатому кракену. Такая же тварь была вытатуирована у него на груди, и она же, по легенде, утащила каравеллу «Марию».

Случилось это в 1446 году у берегов Африки, недалеко от только что открытых островов Зеленого Мыса. Португальские мореплаватели искали морской путь в Индию, попутно прихватывая все, что плохо лежит. В одной деревне плохо лежала целая тонна золота. После короткой перестрелки лежать остались аборигены, а португальцы погрузили трофеи в трюм «Марии» и двинулись дальше. Вот только далеко они не ушли.