Убийство в заснеженных горах

– А где Фаул? – оживился Крей.

– Не знаю, – честно ответил Скай. – Он уехал без меня. У нас возникла идея, что если захоронить тела погибших и упокоить нежить, то и Страж не пробудится.

– Каких погибших? – насторожился Стин.

– Так актерской труппы же, которая в горах пропала, – объяснил Скай. – Про ритуалы-то мы не знали. Ну и ту идею тоже сочли глупой. Если актеров до сих пор никто не нашел, то и нам не под силу. Но то ли Фаул решил попытать удачу, то ли попросту сбежал из Ларежа, я не знаю.

Крей задумчиво помолчал, затем спросил:

– Так ты считаешь, Страж не пробудится, если что-то сделать с телами?

– Или с нежитью, – подтвердил Скай. – Точно я не знаю. Но явления Стража стали редкостью, а потом и вовсе перешли в разряд легенд именно тогда, когда была принята Резолюция о погребении. Покойников стали хоронить честь по чести, нежити стало меньше, Страж перестал просыпаться. Логично?

– Логично, – признал Крей. – Когда этот старый хрыч волок меня по пещерам, я видел колодец, откуда здорово несло мертвечиной. Может быть, трупы там? Освободи меня, и я постараюсь его найти!

Крей позвенел цепью на ноге.

– Сейчас, – Скай с трудом поднялся на ноги.

Глава двадцатая

Ник подставил локоть, на который волшебник с благодарностью оперся: до стола было совсем недалеко, но ноги плохо слушались. Возле прикованного Крея пришлось опуститься на пол.

– Что-то ты бледно выглядишь, – заметил Крей, хотя и сам сейчас был похож на неупокоенного мертвеца.

Скай лишь отмахнулся и принялся собирать Силу в ладони. Но не тут-то было. Чужая сила напрочь отказалась подчиняться. Волшебник чувствовал ее, понимал, что резервы не пусты, но не мог сотворить даже простейшие чары.

– Извини, пока не могу, – как можно спокойнее сказал он Крею.

На самом деле хотелось кричать. Неужели проклятая змея что-то в нем испортила? А если это останется насовсем? Если он больше никогда не сможет управлять Силой? Перестанет быть волшебником?

Накатила волна паники.

Казалось, жизнь закончена.

«Стоп! – мысленно приказал себе Скай. – Ты еще даже не знаешь, насовсем ли это, а уже готов вопить и кататься по полу? И вообще, живет же Пит совсем без магии, и ничего!»

Истерический Внутренний Голос кричал, что Пит всю жизнь прожил без волшебства, поэтому ему проще. Кричал, что дядя Арли не впустит его на порог. Что ладно бы еще – лишиться магии из-за перерасхода силы в каком-нибудь героическом сражении, но не в результате же запрещенного ритуала?! Скай приказал внутреннему голосу заткнуться. Время паниковать и страдать пока не пришло. Вот закончится дело, тогда можно будет. Если все еще останется причина.

– Что, никто пока не может? – Крей окинул взглядом Пита, Ника, задержался на Стине и безнадежно вздохнул. – А пробуждение Стража когда ждем?

– Точно не знаю, – соврал Скай. – Он же мифический, неизученный и все такое.

– Ну, давай я постараюсь так объяснить, куда идти, – смирился Крей. – С погребальным обрядом твои помощники справятся, а ты отдохнешь покуда. Только дорогу отмечайте хорошенько. Еще не хватало тут застрять потому, что вы заплутали!

Скай клятвенно пообещал, что сделает все, чтобы не заблудиться, и обязательно вернется сюда за Креем. В этом даже не пришлось лукавить.

Дорогу старый приятель объяснил так хорошо, что Скай окончательно убедился в его виновности. Прекрасной памятью Крей не славился, а так подробно запомнить все повороты и приметные наплывы камня в лабиринте можно было, только если ходить тут много-много раз.

Шли молча: Пит тихонько предупредил товарищей, что звуки в пещерах порой вытворяют странные вещи и могут внезапно оказаться слышны на очень большом расстоянии. Дорогу отмечали у каждой развилки. Вскоре стало понятно, что Скай и Ник вполне смогли бы найти колодец и без объяснений Крея: чем ближе они подходили, тем явственнее становился могильный холодок. Даже в холодном сыром воздухе пещеры присутствие немертвых ощущалось обжигающим ледяным ветерком. Временами к ним добавлялась неправильная, потусторонняя жуть, пронимающая даже повидавшего всякое волшебника. Тени от фонарей зловеще переползали по стенам. Эхо шагов и звук капель дробились, множились и наполняли тяжелой тревогой. Шорох одежды и дыхание, отражаясь от стен, казались хором невнятно шепчущих голосов.

А вот запаха мертвечины почти не было даже у самого колодца – округлой, проточенной водой в камне дыры. Возле края дыры буднично стоял погашенный фонарь. Вниз спускалась веревка, обмотанная вокруг ближайшего сталагмита. Стоял прислоненный к каменному столбу саквояж – дорогой, из блестящей лакированной кожи.

Скай осторожно подошел к краю, опустился на колено и заглянул. Веревка обрывалась сразу за краем. Свет не достигал дна. Снизу донесся слабый стон, так внезапно, что волшебник едва не отшатнулся.

– Эй! – позвал он. – Есть кто живой?

Сначала ответом ему была тишина, потом ледяной ветер из колодца усилился. Скай отодвинулся от края. Иногда призраки были способны гасить даже волшебные фонари, а наклоняться над пропастью в темноте было бы слишком рискованно. Пит и Ник тоже отступили подальше от провала.