Убийство Вампира Завоевателя

Внезапный треск в воздухе. Звук, да, далекий БАНГ — но звук был ничто по сравнению с ощущением, которое разорвало нити жизни под физическим миром, сила, достаточно мощная, чтобы заставить их вибрировать.

Я замерла.

Мой объект и его спутница остановились.

— Что это было? — прошептала женщина.

Но я уже не обращала на них внимания. Не из-за силы вибраций и беззвучной паники Раэты, которая медленно распространялась по ним и катилась ко мне, как лужа крови.

{Раэт?}

Ничего.

{Раэт? Что это было?}

Смятение. Страх. Я чувствовал его, хотя и приглушенно, потому что она, должно быть, отходила от двери, а потом бежала, выходя на городские улицы.

{Раэт!}

Но теперь она была вне зоны досягаемости. Все, что я могла почувствовать от нее, — это слабые отголоски.

До тех пор, пока не услышала ее крик.

Арахессен не должен был отказываться от задания ни за что, даже ради спасения жизни Сестры. Но все мысли о послушном учении покинули меня, как только я почувствовал ее ужас, вязкий, человеческий и слишком знакомый, в чем я никогда бы не призналась вслух.

Я побежала.

По мраморным ступеням, по плиточному полу, недавно покрытому не знаю чем, через дверь, где несколько минут назад стояла на страже моя Сестра. Воздух был соленым и сладким, как океан.

А вместе с ним пришло ощущение их присутствия.

Вампиры-захватчики.

Спустя десятилетия я не забуду этот момент. Именно так я себя чувствовала, когда они приплыли. От их магии меня тошнило, она была испорчена и проклята, а воздух имел такой густой привкус крови, что я едва не захлебнулась ею.

Сестры Арахессен проходят обширную подготовку по магии каждого бога. С самого детства мы подвергались воздействию любой магии, даже если наши тела протестовали, даже если она обжигала нас или ломала.

Это, как я сразу поняла, была магия Ньяксии. Богиня-Еретик. Мать Вампиров.

Сотни, возможно, тысячи их обрушились на наши берега той ночью.

Звуки были бесполезны, все удары, крики и стоны рушащегося камня сливались воедино, как шум водопада. На мгновение я тоже ослепла, потому что ощущений было так много — каждая сущность, каждая душа кричала одновременно.

В тот момент я не понимала, что происходит. Только позже я осознала, чему именно я была свидетелем. Но я знала, что это не дело рук Короля Пифора. Это были чужеземцы.

{Раэт!}

Я забросила зов так далеко вниз по нитям, как только могла, забрасывая его к ней, как сеть. И там, у места, где земля сходится с морем, я почувствовала ее. Почувствовала, как она бежит — не прочь от взрывов на берегу, а к ним.

Нет.

Глупая девчонка. Глупая девчонка. Импульсивная. Нетерпеливая.

Я побежала за ней.

{Раэт! Отступи!}

Но Раэт не слушала.

Я подбегала все ближе, уворачиваясь от обломков скал, от скоплений странного огня — не горячего, а холодного, пожирающего деревья и здания. Голова раскалывалась, магия выла от перенапряжения из-за необходимости постоянно переориентироваться, снова и снова.

Но я не пропустила ни одного шага.

Раэт была на берегу. В доках. Ее окружало много-много присутствий — так много, что я с трудом отделяла их друг от друга. Человек. Вампир. Я не могла их сосчитать. Слишком много. Их становилось все больше. На берег нахлынули волны морской пены, магии, взрывчатки и кровожадной ярости, от которой у меня за пульсировали вены.

{Силина!}

Резко произнесла Аша, обращаясь ко мне. Даже немного испуганно.

Я никогда раньше не чувствовала страха своего командира.

И еще никогда не ослушивалась ее.

Потому что в этот момент Раэт закричала. Еще один взрыв темной магии пронесся по воздуху, такой мощный, что, когда он угас, я стояла на коленях, осколки пирса впивались в мою плоть.

А Раэта просто не было.

Трудно описать, каково это — ощущать смерть Сестры. Я не могла ее видеть. Я не слышала ее голоса. Но когда ты находишься рядом с другим Арахессеном, ты просто чувствуешь его, как чувствуют тепло тела другого, все его нити связаны с твоими.

И все это, в один момент, обрывается.

У мертвых не было нитей.

Цвет Раэт был фиолетовым. Иногда он был чуть теплее, когда она была счастлива или возбуждена, — светящийся розовый оттенок восторга. Иногда он был холоднее, когда она была угрюма, как грозовые тучи на закате.

Теперь же это было ничто, дыра в каждом из нас, где должна была быть Раэт. Странно, что это напомнило мне о другом далеком воспоминании, о том, что я не должна была больше иметь, о том, каково это — быть свидетелем того, как жизнь вырывается из неумолимых челюстей войны.

Аша тоже это чувствовала. Конечно, чувствовала. Мы чувствовали это повсюду.

{Отпустите ее,} повторила Аша. {Возвращайтесь. Нам нужно уходить. Мы выполним наше задание в другой раз.}

Задание? Да кого сейчас волновал этот хромой дворянин?

У меня были дела поважнее.

Потому что он был здесь.