Убийство за четвёртой стеной

К несчастью для Юльки, другим столь трепетное отношение к её прекрасному органу обоняния было чуждо. Вот и Оксана, ворочаясь во сне, со всей силы заехала локтем по обителе воображаемых белок.

— Ой!

— Ай!

— За что?!

— Кто?!

Вообще-то полуночную тишину пронзило куда больше пяти слов, но это единственные из них, которые возможно напечатать на бумаге, произведённой из прилично воспитанных деревьев.

— Сдурела руки распускать, коза! — Юлька направила фонарик телефона в глаза подруги, чтобы та хоть чуть-чуть почувствовала её боль. Брюнетка усиленно морщилась и активно двигала губами, чтобы как-то успокоить покалеченный и по-прежнему чешущейся нос.

— Прости-прости, дорогая, — Оксана ответила встречным лучом света из собственного телефона, который превратил кривляния Юльки в настоящий шедевр абстракционизма. — Ты что здесь забыла?!

— Ой-ой-ой! Мой бедный нос! Ты по телефону какая-то потерянная была. Я решила приехать, проверить тебя, а ты уже забатонилась. Мне чё-т в падлу стало назад тащиться, ну я и легла к тебе. Блин, чё так сильно болит-то? Понятно, чё от тебя мужики шарахаются, коли ты в постели такой БДСМ устраиваешь. Тебе чё, снилось, что ты Джеки Чан?

Снилось? Что ей снилось? Забавно, как работает память со снами. Только что ты буквально находишься в этой подсознательной реальности, где сражаешься с киборгами-дельфинами за мировое господство, засаливаешь кабачки вместе с Ди Каприо или переплываешь тарелку борща на байдарке. А спустя секунду после пробуждения уже ничего не помнишь, словно перед тобой захлопнули дверь в этот волшебный мир. Только на кончике сознания оставалось лёгкое послевкусие чего-то невероятного и мечтательного.

Однако сейчас ощущение было совершенно иным и уж точно не мечтательным. Там за закрытой дверью находилось нечто, что Оксана не хотела вспоминать. Нечто затхлое, со вкусом пепла и гниющей плоти.

«Перестань!»

Приторно-сладкий запах мертвечины не отпускал Оксану, а спёртый воздух спальни только усиливал болезненные ощущения. Девушка вскочила с кровати и в один прыжок оказалась у окна. Распахнув европакет, она распласталась по подоконнику и вдохнула обжигающий морозный воздух поздней осени. Сыщица открыла глаза и увидела перед собой соседнюю пятиэтажку, в которой горело лишь одно окно.

— Он идёт за ним, — прошептала Оксана, не сводя глаз с оранжевого квадрата, разделённого на две части оконной рамой. — Прямо сейчас.

— Не догнала. Кто идёт?

— Белый Кот. Он собирается убить Казакова, — она говорила настолько спокойно, что даже немного смутила саму себя. Захлопнув окно, вытащила из шкафа новёхонький спортивный костюм, подаренный ей родителями четыре года назад. — Ты ведь на машине? Одевайся, поехали.

— Но мы ведь даже не знаем, куда Паскудов его увёл.

— Знаем.

* * *

— Не могу поверить. Я, мать твою за ногу, не могу в это поверить, — Юлька ударила ладонью по рулю. — Ты чем вообще думала?

— Поворот! Там поворот!

Арендованная машина лихо юркнула вправо, оставив на асфальте автограф в виде пары чёрных дуг. За скрипом покрышек никто и не услышал, с каким грохотом внутренности Оксаны бились о её грудную клетку, пока она висела ручке.

— Чем ты вообще думала? Мы ведь напарницы-детективы. Тельма и Луиза, Бутч и Сандэнс, Бонни и Клайд. Мы должны всем делиться, — водитель с силой ткнула пассажирку пальцем.

— На дорогу! На дорогу смотри!

Решившая вздремнуть посреди проезжей части бродячая собака подняла ухо, но так и не осознала, что едва избежала смерти. Китайский кроссовер с не совсем приличным названием покатил дальше.

— Почему ты не сказала, что видишь во сне этого урода?

— Не знаю! Я думала, это слишком странно. Берегись!

— Страннее, блин, чем слышать рассказчика собственной жизни?

— Не знаю! Прости! Пожалуйста, останови машину. Прости меня, прости.

Тормоза издали визг, разбудивший весь город и несколько близлежащих деревень.

— Приехали.

Девушки выпрыгнули из машины на манер ветеранов спецназа ФСБ, держа наперевес перцовые баллончики и фонарики. Коротко кивнув друг другу, они слегка пригнулись и быстрым шагом направились в сторону дома номер двадцать четыре дробь двенадцать по улице Чезанова. На пути…

«Нет».

Девушки аккуратно вышли из машины на манер полицейских оперативников, держа наготове перцовые баллончики и фонарики. Дав друг другу одобрительный знак рукой, они зашагали в сторону дома номер двадцать четыре дробь двенадцать по улице Чезанова. На пути…

«Нет».

Девушки вывалились из машины, уподобившись перебравшим бамбука пандам. Предусмотрительно взятые с собой перцовые баллончики и фонарики благополучно остались лежать в бардачке. Улыбнувшись друг дружке, они вразвалочку поплелись в сторону дома номер двадцать четыре дробь двенадцать по улице Чезанова. На пути…

«Не могу. Дай мне пару минут».