Убийца

– Преступников ей, видишь ли, многовато, да еще где – в Верховном суде штата! И ты знаешь, так меня это разозлило, что я не сдержался и выдал ей все по полной программе: зеленая ты, говорю, еще, двух дней подряд на одном месте не отработала, а уже ищешь, где бы поспокойнее да почище. Ну, она, конечно, обиделась, крутанулась на каблуках и пошла. Но про тебя я не сказал ни слова, док, так что не знаю, почему она тебе позвонила. А что она хотела?

– Сказала, что ищет работу, и спросила, не знаю ли я кого-нибудь, кому нужны сотрудники в офис.

– Все они такие, это нынешнее поколение… Но, как бы там ни было, док, я ей про тебя словом не обмолвился; я ведь горжусь тем, что никогда не болтаю лишнего. Да и как иначе, при моей работе-то?

Вот и еще одна ложь вскрылась.

Если рассматривать оба звонка Киары Фаллоуз в рамках социопатического мышления, то они, несомненно, имеют смысл.

В первом случае она притворялась, будто сообщает мне кое-какую информацию, а на самом деле хотела вызнать, что мне известно о сестрах Сайкс. Но у нее ничего не вышло, и она повесила трубку, несолоно хлебавши. А для нее, как для большинства антиобщественных типов, не получить желаемого немедленно означает проблему.

Это и привело ее к следующей ошибке: второму звонку.

Когда она пыталась направить мое внимание в сторону от Нибов.

По их просьбе? Или это была идея самой Мисс Девиантность?[50]

Но главное: зачем?

Так или иначе, она все равно села в лужу, потому что плохо меня знала и не понимала, как одержимый одной идеей мозг ведет себя в ситуации фрустрации.

Он ищет, ищет и ищет информацию.

Так что надо продолжать искать.

По крупинке, по зернышку.

Глава 36

Когда-нибудь, в далеком-далеком будущем, некий историк, сидя на своем виртуальном чердаке, направит лазерно-когнитивную фиговину на сенсорно-цифровой распознающий как-там-его-будут-тогда-называть и запишет на нем простую, но крайне глубокую мысль:

В двадцать первом веке тайне частной жизни пришел конец.

Адреса Дезире Киары Фаллоуз я, правда, не нашел, зато информация о месте проживания супругов Виллы и Хэнка Ниб появилась на экране через пятьдесят девять секунд: список Зиллоу сообщил мне не только местоположение их малосемейного особняка на Хайнс-стрит, в Ван-Найсе, но и поведал о том, какова его общая площадь, за какую цену он был приобретен, какой суммой налога облагается ежегодно, а также снабдил меня его цветным фото.

Дом был двухэтажный, грязно-бежевый, плохо различимый за изгородью из проволочной сетки, оплетенной виноградной лозой. Ворота на запоре, часть фасада загораживала гигантская сосна.

Да, его обитатели явно из тех, для кого тайна личной жизни – не пустой звук.

Не повезло.

* * *

Робин вошла в кухню как раз на закате солнца. Ее взгляд сразу упал на автомобильные ключи в моей руке.

– Придется прокатиться ненадолго в Вэлли.

– В это время у тебя вряд ли получится ненадолго, – сказала она. Пока я взвешивал ее слова, Робин улыбалась. – Посмотри на свои руки, – добавила она.

Я взглянул. Мои полусогнутые пальцы мелко дрожали, как будто продолжали бегать по невидимой клавиатуре. Я выпрямил их и заставил успокоиться.

– Прости, милый, – сказала она, – я вовсе не хотела вызвать у тебя неловкость.

– И часто я так делаю?

– Всегда, когда ты на взводе. Раньше я думала, что ты повторяешь в уме гитарные аккорды.

Кончиками пальцев я пробежал по ее шее под волосами, спустился по спине вдоль позвоночника, притянул ее к себе и поцеловал.

Когда мы разомкнули объятия, Робин заявила:

– Ну, вот, теперь ты настраиваешь меня на несерьезные мысли… Когда вернешься?

– Давай сначала поужинаем, а потом я поеду. Может, за это время пробки немного рассосутся.

– А ты что-нибудь приготовил? Я – нет. Так что придется нам либо совершить налет на холодильник, по примеру Майло, либо куда-нибудь пойти.

– Меня устраивает любой вариант.

Робин рассмеялась.

– По-твоему, я похожа на Майло?

* * *

Два часа спустя, подкрепив свои силы вкусной, но совершенно безалкогольной итальянской трапезой, я ехал через Глен к северу. Если вычесть из уравнения пробки, то поездку из Бель-Эйра в Ван-Найс можно считать одним коротким скачком. От Ван-Найса до судебного комплекса в центре города немного дальше, но тоже ничего из ряда вон выходящего – сотни и сотни людей, включая дядюшку и тетушку Киары Фаллоуз, проделывают этот путь туда и обратно каждый день. Так что ее попытка оправдать уход с работы дальностью расстояния показалась мне еще слабее, чем раньше.

В семнадцать она врала напропалую, и к двадцати четырем лучше не стала. Связано ли это как-то с двумя убийствами?

Но, сколько бы я ни ломал голову, ответа на этот вопрос так и не находил.

Что ж, когда ничего не помогает, остается последнее средство – шпионаж.

* * *