Убийца для оборотня

– Вы убьете меня? – спросила хрипло.

Смерть не страшила, почему тогда я покрылась холодным потом и дрожу как во время лихорадки? Из-за того, что обман раскрыт, а я провалила дело? Нет же, сейчас уже не нужно выполнять задание Мирта, да и его самого теперь нет в мире живых.

Оборотень не отвечал, смотрел внимательно.

– Почему вы молчите? – произнесла с трудом, каждое слово царапало горло как точильный камень. – Вы меня убьете?

– Я жду новую ложь. У вас замечательно получается врать, Эстер… Роза, Лиззи, Магда… и кто вы там еще?

Для чего он все это говорит? Прикончил бы просто так, а еще лучше – оставил в темнице на растерзание тайному советнику и его подручным, не давал ложной надежды. Если бы меня не стало вчера, не было бы так мучительно сегодня.

– Я не хочу лжи, – собрав все силы в кулак, ответила тихо.

– Неужели? – усмехнулся он.

– Я готова честно ответить на любой ваш вопрос, герцог.

– У меня не осталось к вам вопросов, миледи.

– Хотите узнать, как меня зовут на самом деле? – спросила почти шепотом.

– Нет. Для чего мне это?

Этот ответ был больнее, чем пощечины, которыми он наградил меня в ночь равноденствия, чем удары хлыстом и раскаленное тавро, приложенное к предплечью.

– Раз так, то… – нервно сглотнула, – то почему вы спасли меня вчера?

– Я не собирался этого делать, но вы заставляете меня звереть не только в переносном, но и в прямом смысле. За вами пришел не я, а волк.

– Что это значит?

– Вы пробуждаете во мне хищника. Он желал вас себе, он жаждал обладать вами, он не хотел, чтобы вас убили. Я опять пошел на поводу у своего зверя, но больше это продолжаться не может.

– И что теперь?

– А как вы думаете?

– Делайте со мной все, что угодно, – покорно опустила голову, показывая готовность принять любое его решение. Только бы это закончилось. Худшая и самая болезненная из всех пыток. – Если это имеет хоть какое-то значение, – продолжила, потому что Грир молчал, – то я не стала бы убивать вас, даже если бы мы поженились. Говорю это не для того, чтобы обелить себя, а просто, чтобы вы знали.

Герцог засмеялся, но смех был невеселый, а какой-то металлически-тяжеловесный, похожий на бряцанье цепей.

– Вы ужасная наемница, отвратительная подруга, и, вероятно, стали бы худшей из жен.

– Из вас муж тоже вышел бы так себе, – подняла взгляд на его суровое лицо. – Но я бы все равно не смогла вас прикончить, Ланс. Не хотела даже себе в этом признаваться, но когда мне дали зелье правды, все поняла.

– Что же вы поняли?

– Что вы нужны мне.

– Опять ложь, – мужчина скривился. – Насколько безумной нужно быть, чтобы хотеть оборотня? Вы лишь терпели меня и мои прихоти.

– Вам трудно верить в то, что кто-то может искренне желать быть рядом с монстром? – раз это, скорее всего, наша последняя встреча, то можно сказать все, и я заговорила смелее. – Если уж на то пошло, то я – чудовище намного хуже, хотя не могу оправдать свои дрянные поступки тем, что являюсь отчасти животным. Но… мой зверь тоже жаждет вас. Иначе это желание описать трудно. Понимаете, герцог, о чем я?

– Да вы сами, кажется, не понимаете, – с какой-то горечью пробормотал он. – К чему теперь этот спектакль?

– Вам было хорошо со мной? – не смогла прочитать на каменном лице ни одной эмоции, но Грир не пытался прервать меня, поэтому продолжила. –Знаю, что да. Между нами было что-то, и это было по-настоящему. Я скрывала лишь имя и истинную профессию. Если опустить эти два факта, то, клянусь чем угодно, ни с кем я не была более искренней, чем с вами.

– Для чего вы это говорите?

– Я готова доказывать каждый день, что между нами нет больше лжи… – прошептала, заглядывая ему в глаза.

Мужчина подался чуть вперед, будто хотел меня поцеловать, наши пальцы соприкоснулись, переплелись, я от этого касания стала мягче, чем растопленный воск. Поджилки затряслись от того, как меня влекло к нему. Тоже потянулась к герцогу, желая поймать губами знак нашего примирения. Но он вдруг остановился, нахмурился. Было в его глазах что-то новое, незнакомое. Если бы не знала его как истинного деспота, сказала бы, что это боль.

– Достаточно, – мужчина встал, буравя меня взглядом. – Я не хочу больше слышать вас и видеть.

– Что это значит? – к горлу снова подступил комок.

Еще ночью мечтала сбежать и больше никогда не встречаться с герцогом, но стоило увидеть его, как я снова попала в этот дьявольский капкан.

– Это значит, что отныне вы свободны.

40. К новой жизни

Мне не нужна была эта свобода, но выбор делала не я.

Через раскрашенную желтыми и багряными красками долину уже три дня скакала верхом на юг, к новой жизни, к морю, в Тилату, а потом – куда-нибудь в далекую страну, где никогда не бывает осени. На востоке Алабии вечера уже стали холодными, красное закатное солнце не давало тепла, и плащ почти не спасал от пронизывающего ветра.

В маленьком станционном городке, состоящем из гостиницы, церкви и еще десятка старых построек, решила остановиться на ночь. Тяжело спрыгнула в дорожную пыль, сняла с лошади свой скромный багаж.