Убийца где-то рядом... Смерть в белом галстуке

— Не обязательно о нем, но о ком-то. И принимая во внимание, что этот кто-то узнает, что Мейбл также нечто известно… понимаешь?

— Ты говоришь это серьезно? О, я не могу в это поверить! Люди не идут из-за этого на убийство, подумай о риске! Эндрина, ты, действительно, позволила разыграться твоему воображению.

— Вероятно, ты права. Полагаю, что я воспринимаю все это несколько обостренно. Ты не возненавидела школу за эту неделю?

— Все притворяются, словно ничего не произошло! Давай, чтобы развлечься, съездим завтра в Глазго и пройдемся по магазинам, мне нужна новая юбка.

Посещение магазинов прошло успешно. Воскресенье было днем отдыха, утром они сходили в церковь, а днем совершили продолжительную прогулку по вересковым пустошам. Жизнь, казалось, снова вошла в прежнее русло приятной привычной работы. К девушке вернулось дружелюбие, и в ее жизнь внесли новую струю размышления о Дэвиде Роналдсоне. Кристина заметила за собой, что довольно часто думает о нем во время выходных, и мысль о том, что в понедельник она увидит его в школе снова, неожиданно показалась ей приятной.

Так почему же, когда в понедельник утром она въехала во двор школы, то пришла в уныние, потому что перед ней возникло здание академии Финдлейтера? Она поставила машину на ее обычное место, около стены, окружавшей территорию школы, и в течение минуты сидела, глядя через лужайку на школу так, словно увидела ее впервые в жизни. Каждый, кто видел академию Финдлейтера в первый раз, всегда был ошеломлен: если это был человек, обладающий чувством прекрасного, то он впадал в оцепенение от ужаса; если это был обыкновенный человек, то от изумления и непонимания. Чудаковатый Финдлейтер начинал как богатый землевладелец и, будучи человеком энергичным и предприимчивым, пополнил свое состояние за счет торговли с Ближним и Дальним Востоком. Щедро обеспечив доходом свою семью, он вложил остальную часть своего состояния в создание школы и лично наблюдал за планированием и строительством этого здания, в котором нашла отражение его неуемная изобретательность, — качество, позволившее Финдлейтеру разбогатеть. Это качество заставило соединить вместе все наилучшее и наидостойнейшее из архитектуры Востока и Запада.

Таким образом, снаружи здание было выдержано в восточных мотивах, здесь можно было видеть луковицы куполов, невысокие минареты и стройные колонны, над которыми располагались украшенные лепным орнаментом арки, а на северной стороне, где располагалась библиотека, рисунок был готическим. При создании внутреннего убранства основатель школы обратился к архитектурным формам Старого света, при проектировании зала собраний в избытке использовались ионические колонны. Жители Данроза, когда обсуждали особенности этого здания, говорили о нем с гордостью, проявляя терпимость к эксцентричному, но такому замечательному человеку, построившему его. Преподавательский состав неизменно воспитывал в учащихся слепую любовь к школе. Иногда изменение освещения или настроения могло воскресить первоначальное пугающее впечатление, а в солнечный день игра света и тени могла придать некоторое очарование этому нелепому зданию. Сегодня, когда по темному небу неслись облака, а купола обдувал холодный восточный ветер, здание выглядело зловещим и таинственным.

— Тебе не кажется, что школа сегодня выглядит как-то мрачно? — спросила Кристина, когда заперла дверцу машины.

Эндрина, менее чувствительная, бросила на здание небрежный взгляд.

— Она всегда кажется мне мрачной в понедельник утром, — сказала она весело. — Слушай, мне надо идти и кабинет домоводства. Увидимся позднее.

И она быстро пошла прочь. Кристина шла следом медленно и неохотно, в чем должна была себе признаться. Как всегда в понедельник утром в школе было немного холодно и сыро, и как только она добралась до учительской, она включила небольшой электрический обогреватель. Она стояла около него и грела руки, когда вошла Джейн Мелвилл.

— Вы сегодня рано, Крис, — сказала она. — Вы не знаете, пришла ли Мейбл? Я просто немного о ней беспокоюсь. Я пыталась ей дозвониться в течение всего вчерашнего дня, но никто не подходил. Конечно, она могла внезапно уехать на выходные к своей сестре…

Холодок пробежал по спине Кристины. Но она только сказала:

— Еще рано. У нее вполне достаточно времени, чтобы приехать.

— Да, конечно. Я говорю глупости. Но в последнее время она страшно переживала… Если она не появится, то я поеду к ней домой, когда у меня будет «окно» между уроками, и узнаю, там ли она.

Оставшись одна, Кристина осознала, что возникшее прежде у нее опасение перерастает в глубокую тревогу. Она вспомнила, что сказала Эндрина: «Мейбл, возможно, угрожает опасность», но это было нелепо. Имелась дюжина объяснений, почему с ней нельзя было связаться за время выходных, и, во всяком случае, она, вероятно, появится, как обычно, — до богослужения еще достаточно времени…