Убийца из прошлого

Сперва Петербург был ограничен рекой Фонтанкой, за ней по болотам и лесам бродили медведи. Потом леса вырубили, болота осушили, на их месте понастроили дач. Но город наступал стремительно, и уже в царствование Екатерины Второй в этих местах стали селиться гостинодворцы и ремесленники.

Теперь о бывшем предместье напоминало лишь название проспекта — Загородный.

Процентщик Вязников арендовал помещение на первом этаже трехэтажного кирпичного дома. Ночью лавку охранял сторож Вавила. Он и поднял тревогу, когда, явившись, как обычно, в шесть вечера, обнаружил ее запертой. Однако сперва отправился не в полицию, а к Вязникову домой: вдруг хозяин занемог и ушел пораньше? Но застал там лишь его супругу. Мария Поликарповна, выслушав Вавилу, встревожилась: Семен Романович человеком слыл четким, во всем соблюдавшим порядок, а сегодня и на обед в час дня не явился, и из лавки, сторожа не дождавшись, ушел. Не приключилось ли чего? Но предложение Вавилы срезать амбарный замок Мария Поликарповна поначалу отвергла, подумала: поведению мужа найдется разумное объяснение? Решила подождать хотя бы пару часиков, надеясь, что супруг вернется. Однако, когда пробило восемь, а Сергей Романович так и не объявился, пошла к околоточному.

Окоченевшего Вязникова нашли в подсобном помещении около насыпного[13] сейфа. Преступник ударил его сзади тяжелым предметом — полицейский врач предположил, что то был металлический лом. Смерть наступила давно, возможно, что утром. Заклады из витрин преступника, можно сказать, не заинтересовали, только одну из них он разбил.

— Что тут хранилось? — спросил Крутилин у сторожа.

Задавать вопросы вдове было бессмысленно: она рыдала. Брат Марии Поликарповны Петр тщетно пытался ее успокоить.

— Всякая дребедень: цепочки серебряные, кольца без камней, — припомнил Вавила.

— Гроссбух где?

— В столе, в первом ящике.

Крутилин подошел, подергал. Оказалось, что не заперт. Однако сверху обнаружил не гроссбух, а книгу в коленкоровом переплете.

— «Преступление и наказание», — прочел вслух название Крутилин.

— А что? Весьма символично, — прокомментировал находку Яблочков.

— Что символично? — не понял Крутилин.

— В данном романе описывается убийство старухи-процентщицы.

— И кто убийца? Опять обезьяна?

— Нет, студент, по фамилии Раскольников. Вообразил себя новым Наполеоном, способным вершить судьбы, карать и миловать. Задался вопросом: тварь ли он дрожащая или право имеет?

— Хватит болтать, садись, изучай. — Крутилин нашел-таки в ящике гроссбух и бросил на стол. — Выясни, кому принадлежат заклады из разбитой витрины. А я покамест дворника допрошу.

Повелителя лопаты только что вытащили из постели. Высокий курносый детина с длинными рыжими волосами и бородой следствию ничем не помог.

— Дел зимой столько, что высморкаться некогда: снег сгреби, потом растопи, по квартирам воду оттаскай. Опять же дрова: разгрузи, наколи, разнеси. А еще мостовая, туды ее ети: что ни лошадь, то куча. Ежели убрать не успеешь, от его благородия, — дворник скосился на околоточного, — сразу в рыло.

— Вязникова сегодня видел?

— Может, видел. А может, то не сегодня, а вчерась.

Яблочков кашлянул. Крутилин повернулся к нему.

— Надо в окрестных домах поспрашивать, — подкинул идейку Арсений Иванович. — Судя по гроссбуху, все клиенты Вязникова живут неподалеку. Вдруг кто сегодня заходил в лавку?..

Крутилин поглядел на часы:

— Полдвенадцатого, спят давно. Завтра с самого утра агентов к ним направишь.

Супруга покойного, до того плакавшая, сорвалась вдруг с места и бросилась на пол к телу.

— Бога ради, уведите вдову, — распорядился Крутилин.

Шурин покойного, коренастый мужичок лет сорока, поднялся со скамьи:

— Не можно, ваше высокоблагородие, никак не можно. В сейфе ценностей на многие тысячи, да и в витринах немало. Нельзя Маше уходить. Ей за эти вещи ответ держать.

— Ключ от сейфа нашли? — спросил Крутилин околоточного.

— Никак нет, ваше высокоблагородие.

— Убийца ключи унес, — предположил Вавила. — У Семена Романыча все они на одной связке, и от сейфа, и от витрин, и от наружного замка. Раз убийца замок снаружи запер, и все остальные ключи у него.

— Дубликаты имеются? — Иван Дмитриевич посмотрел на вдову.

Мария Поликарповна всхлипнула, ее брат покачал головой:

— Семен никому не доверял. Ключи имел в одном экземпляре, связку всегда держал при себе.

Крутилин тоже никому не доверял, поэтому подошел к трупу, опустился на корточки и самолично ощупал карманы. И опять посмотрел на Яблочкова.

— Краба? — предположил тот.

Иван Дмитриевич улыбнулся. И полугода не прошло, как Яблочков в сыскном, а понимает начальство с полуслова.