Убийца избранных: Конрад (СИ)

— Министр дорог возмутился, что в таком случае по этой улице не сможет проехать наш величайше-великий властелин со всеми своими подданными, согласно кодексу. А значит министрам и советникам придется сужать колонну, а для этого придется выдумывать новые правила, чтобы никто ни на кого не обиделся. Вот так мне пришлось из утонченного здания с выверенной симметрией делать кадавра, которого при рождении нужно утопить в ослиной моче. — он осекся и закричал во все горло. — вы куда плиту ставите? Смерти моей хотите?

Несколько рабочих, что держали каменную плиту замерли.

— Но так ведь было бы удобнее. И мы могли бы проходить по ней, да и на самый верх её не нужно было бы тащить. Она ж тяжелая.

В этот миг Расим действительно проснулся, а с ним и Конрад, хоть только сейчас и понял, что дремал до этого.

— Скорпионьи выродки, чтобы в ваших глотках желчь встала раскаленным камнем, а из вашего кала торчали колючки. Вы что делаете? Положите плиту, пока не пришел её черед! Если бы вам платили за ваши идеи, вы бы должниками остались!

Крик затих, архитектор попытался отдышаться, а затем посмотрел на Конрада.

— Так и приходится работать.

— Ночью меня бы такой крик напугал.

Расим отмахнулся.

— Ты не пытался из песни сделать свиной визг. Ладно, уже не из песни, но что они вытворяют? А теперь представь, что я бы поспал на полчаса дольше. Или пока я спал кто-то уже чего-то наделал. Мне теперь ходить весь день по стройке и смотреть не напортачил ли кто, чтобы потом переделывать?

— Наверное, нет.

— Да, Конрад. Да. И я сейчас пойду, а ты со мной, потому что ты мне должен за разбитую лампу, и будешь отрабатывать, и мы будем смотреть где и кто снова напортачил. Вот тебе чертежи, а я так пойду — мне они уже снятся. И хуже того, я их каждую ночь правлю, а на утро они такие, как ты и видишь.

Они пошли по стройке. Уже через несколько минут до Конрада стали долетать переговоры из разряда: «Кто этот чужак?», «Я его раньше не видел.», «Когда это его верблюд выссал?». Везение, что болтовня Зальдура оказалась полезной, сразу же компенсировалось неприязнью рабочих. Косые взгляды участились, а когда Расим требовал от Конрада высказать свое мнение, то на него смотрели так, словно хотели выложить вокруг него еще одну башню, но без дверей и высотой в десяток метров.

Расим оказался дотошным. Он трижды приказал перекладывать ряд из-за криво положенного кирпича.

— Это всего лишь кирпич. — возмутился молодой работяга.

— А у тебя всего лишь хребет. Если бы тебе в детстве сломали всего один позвонок, мог бы ты сейчас также ходить и разговаривать? Тебя отдали бы солнцу. Так что бери своё уродливое детище и вылечивай, пока я не решил, что твой род бесполезен во всех смыслах.

Конрад смотрел на злящегося юнца, на дворцовые башни, что высились над городом за его спиной, сдерживал стремление бездумно рвануть и действовать почем зря. Ведь сейчас надо было, как и хорошему строителю, неспешно выкладывать кирпич за кирпичом, чтобы создать здание идей и планов, на вершине которого очередная монета.

Он скрипнул зубами от этой мысли, помрачнел, и это не осталось без внимания окружающих.

— Даже мой друг Конрад недоволен тобой. — вставил Расим. — давай, скажи им.

Рабочие посмотрели на него исподлобья.

Тот самый неприятный момент, когда нельзя просто извиниться и уйти.

Конрад посмотрел в карие глаза мальчишки, затем на босые ноги и руки, что посветлели от каменной пыли.

— Ты давно кладешь кирпичи?

— Месяц, и что? — огрызнулся парень.

— Слишком спешишь. Тебе платят за каждый положенный или испорченный кирпич? Задумайся вот о чем…

Но Расим не дал ему договорить и стал размахивать руками перед лицом мальчишки.

— Не умеют они думать. Ты посмотри на него — сущий зверь. Ему бы только кирку, да камни колоть! Бесполезный сброд.

Конрад ждал. У него всё время мира.

"Почти всё время."

— Если казнить всех плохих… — начал Конрад фразу Зальдура, и мысленно добавил:

«Архитекторов.»

Расим это понял, фыркнул, отвернулся.

— То государство не увидит ни одного хорошего.

— Благодарю вас за мудрость, достопочтимый Расим. А тебе. — он повернулся к раоню. — стоит посчитать сколько ты положишь кирпичей, если будешь класть вдвое медленнее чем сейчас.

Юнец сплюнул.

— Вдвое меньше.

Расим покачал головой.

— А я что говорил? Они непробиваемы.

Но Конрад пожал плечами.

— Расскажи, если отважишься попробовать. Надеюсь, к тому моменту я еще буду здесь.

Парень фыркнул и принялся разбирать кривую кладку, бормоча проклятия.

Конрад не осуждал его. Что поделать? Если бы он поспешил в зале императора, с ним могло случиться кое-что хуже, чем кривой ряд кирпичей. И все же он оказался слишком быстр, хотя это не мог предсказать никто. Кроме богов.

Они закончили обход и Расим казался доволен.

— Эта лачуга растёт. А вот тебя мне прислала сама тень.

— Но найдется ли мне работа? Чтобы тебя сопровождать лучше обратиться к кому-нибудь более симпатичному.

Расим отмахнулся.

— С возрастом становится приятнее смотреть на чертежи и хорошо выполненную работу, друг Конрад. А её я тебе подыщу. Ты надолго у нас?