Убийца избранных: Конрад (СИ)

— Что я говорил? — продолжил Конрад, не обращая на него внимания. — Я исчезну, а они тебе продолжат доставлять проблемы и превращать друзей во врагов. Если ты их держишь только для этого, то… — он развел руками. — Мне плевать. Только больше не позволяй им приближаться ко мне. Я ведь это уже говорил! — Конрад перевел взгляд на Йорама. — А то сделаем то, что оба очень давно хотели, ведь так, Йорам?

Здоровяк перевел взгляд на Халу. Та сжала челюсти и скривилась от злобы. Не было в ней больше грации, интриги, опасного флирта. Нет, всю её натуру будто протерли сквозь дно горной речки, оставив голую и неприкрытую суть, искаженную усталостью и нетерпением.

— Но если ты вернешься, я прикажу с тебя сдирать кожу. Лоскут за лоскутом, и буду кормить тебя этим вместо еды. Лоскут на завтрак, на обед, на ужин. — шипела она.

Конрад мрачно усмехнулся.

— Согласен. Но сначала закончим дело.

Проклятье. Он стал отражением всех этих людей. Усмешки, угрозы. Он становился противен сам себе, уходя то в ненужное беспокойство, то в готовность лить кровь из-за идиотского чувства гордыни.

Хала оскалилась и откинулась.

— Закончим. Еще как. Идём, нас ждут твои любимые чертежи. Хотя мне они порядком надоели.

Они прошли по коридорам и вошли в богато украшенную комнату, в которой, тем не менее, пахло затхлостью. На бордовых подушках следы от вина, в которые затерлась пыль, образовав корку грязи. На столе валялись апельсиновая кожура вся в жирных пятнах.

— Ты не пришел…

— Я помню. — Отрезал Конрад.

Хала указала Йораму подойти ближе и поставила между собой и Конрадом.

— Разговор был трудный.

— Как и удар Унгала. Может, к делу?

Хала скрипнула зубами, качнула головой и взяла чертеж.

— Ты окажешься здесь. В зале стражников. Здесь же и устроишь пожар — это и будет знаком. Лучшее время — спустя пару минут после начала салюта.

— Он будет?

— Торгаш сам поставлял товар Кагану. Так что будет. Да такой, будто десятки солнц взойдут. За хлопками не будет слышно пожара и криков. По крайней мере, не сразу. Поджигаешь — мы замечаем и устраиваем штурм. А там ты делай, что тебе хочется. Режь, кого вздумается.

Конрад скрестил руки.

— К этому мы давно пришли. Как я попаду к стражникам?

— Я тебе говорила. Тебя зашьют быка и запекут.

— Хорошая шутка.

— Не шутка. — ответила Хала и достала из под чертежей корявый рисунок с быком и огнем под ним. — Тебя вместе с сосудами с маслом завернут в мокрое одеяло. Только заранее достань нож, если что-то пойдет не по плану. Затем вложат в брюхо самого большого быка, которого торгаш сможет найти, а там мы обжарим внешний слой так, чтобы он казался хорошо пропеченным.

— И торгаш преподнесет быка как подарок стражникам?

Хала кивнула.

— Точнее командиру. Он примет подарок и вероятнее всего выгонит на улицу стражу. Останется только с близкими. Сомневаюсь, что к этому моменту они будут трезвыми, но тебе придется сразу убить тех, кто будет рядом. Только не выбирайся раньше времени. От тебя требуется терпение.

— А если быка попытаются разрубить?

— Там нет ни таких топоров, ни таких людей. Максимум, вскроют брюхо, отрежут кусок. Может быть, даже не совсем сырой. Ты, главное, жди. Устрой им неожиданность.

Конрад размышлял. Идея примерно как с сотней деревянных лошадок, но тут есть продажный человек, торгаш, который его подкармливает и поддерживает. Худшее, что произойдет — его найдут. Но как? Вряд ли кто станет вскрывать сшитое брюхо раньше времени. Тем более, если сказать, что там есть кое-что интересное.

Конечно, Конрад не увидит, куда его принесут. По плану Халы в казармы, но планы имеют свойство рушиться. Значит, придется осторожнее подойти к разведке.

— Я могу опоздать с пожаром.

Хала вскинула брови и убрала рисунок.

— Отчего же?

— Если капитан такой жадный, то может отнести меня не в казармы, где все увидят. В таком случае мне придется понять, где я нахожусь, добраться до казарм и только потом поджечь. Да еще, чтобы стражники не заметили меня. Это может занять достаточное время. Так что не торопитесь и ждите.

— Знаешь, кто обычно медлит?

— Предатели. Да, которые сначала позволяют себя засунуть в быка, где стану беззащитными перед ятаганам и злостью их владельцев? Что Йораму мешает зарезать меня, а затем занять мое место?

— Размер. — пробасил он.

Конрад смерил его. И правда, размер такой, что придется достать слона. А это слишком подозрительно. Тем более, кто в своем уме станет запекать целого слона?

— А другие мои люди хоть и верны, но так уж вышло, что те, кто готов был совершить такое, уже не могут бегать.

— Не зря я сделал это с ними.

Йорам сжал спинку стула так, что она захрустела.

— Что с остальными бунтовщиками? — спросил Конрад. — Какие у них задачи?

— О, соответствующие. Тем более, что за это время нас стало меньше. Сомнения, жадность, трусость. Даже среди заговорщиков такое случается. Поэтому, Конрад, они знают о твоих делах столько же, сколько и ты об их.

— В отличие от тебя и твоих мужей.

— Именно.

Конрад кивнул.

— Мне подходит.