Убийца манекенов

Она проработала несколько лет в НИИ текстильного машиностроения, который обслуживал местные текстильные производства, а потом институт прикрыли. Эти текстильные фабрики выкупили поляки и поставили там немецкое оборудование.

Компьютера она не знает, а если бы даже знала… На работу сейчас берут девочек, и ей не выдержать конкуренции. Мама была прикована к постели бесконечных три года, за это время Зося растеряла кураж и живость. Ей кажется, она не способна больше смеяться, шутить или дурачиться. А ведь она была совсем другой. Когда-то…

– Ты, Зосенька, у нас как монашка, – говорила ее соперница Нелли, несуразное, болтливое существо, успевшее побывать четыре раза замужем. – А что, тебя в любой монастырь примут с радостью. Будешь вышивать церковное облачение. И разницы никакой не почувствуешь!

– Это тебя в монастырь, – заступалась Вера, – грехи замаливать!

– Какие мои грехи? – смеялась Нелли. – Ну, веселая, посмеяться люблю. А бог веселых любит! И мужики, между прочим, тоже!

Зосе не хотелось идти домой, но деваться было некуда. Пойти в кино одной неудобно. Продукты куплены еще вчера. Она шла по темной улице и думала в который раз, что нужно уехать. Бежать из этого города и начать новую жизнь где-нибудь в другом месте. Начать с нуля. Давно надо было сдать квартиру и уехать. И что делать там, в другом месте? Снова вышивать? Ничего другого она не умеет. Инженером вряд ли получится устроиться, она все уже забыла, и техника сейчас другая. Да и не хочется. И получается, нет выхода. Что здесь, что в другом месте. Все свои проблемы человек таскает с собой. А теперь еще эта история… Как она могла? Деньги! Две тысячи долларов. Она давно хотела купить норковую шубку. Старая шуба из кролика выглядит просто неприлично. Как будто все, чего ей не хватает в жизни, – это норковая шубка!

А ведь все начиналось вполне невинно. Ей предложили работу и деньги. Хорошие деньги. Она выполнила работу и получила вознаграждение. Все! И не надо раздумывать, что да как. Не ее это дело..

«Успокойся, – убеждала себя Зося, – ты ни при чем. Ты не совершала никакого преступления. Ты даже не знаешь, как зовут этого человека. Неправда, ты знаешь, как его зовут, – одергивала она себя. – Ты знаешь его имя. Но он сказал тебе – забудь. Вот деньги, и забудь. Мы в расчете». Но… есть одно «но». Всегда есть «но». Она свидетель! Как ни гонит Зося эту мысль от себя, она не уходит. Никто ничего не узнает… но ей все равно страшно. Она понимает, что этот человек может однажды решить, что она опасна, и…

Шубу она так и не купила. Пропало желание. Завернутые в носовой платок деньги лежали в ящике комода под ее ночными рубашками. Она убрала их с глаз долой. Проходя мимо витрины с шубкой, именно такой, как она ранее хотела, – палевой, расклешенной, модель «колокол», – она даже не замедляла шага и старалась не смотреть туда. Каждая вещь имеет свою цену, думала она. Цена – не только деньги. Ценой может быть страх, нечистая совесть, тревога. И тогда она становится слишком высокой. Шубка, даже самая шикарная, не стоит этого.

Инстинктивно Зося ускорила шаг. Еще совсем рано, но в их районе уже темно. Фонари не горят, улицы безлюдны. Тишина вокруг словно звенит от напряжения. Зося вошла под темную арку и сразу же споткнулась о выщербленный асфальт. С противоположной стороны в арку зашел мужчина. Зося метнулась к стене. Мужчина поравнялся с ней, сделал резкое движение в ее сторону и взмахнул руками. Вскрикнув, Зося рванулась вперед. Она неслась через двор, как по воздуху. Мужчина, с трудом удержавшись на ногах – лед под аркой никогда не чистили, – только хмыкнул, глядя ей вслед.

Зося влетела в подъезд, не дожидаясь лифта, побежала к себе на пятый этаж. Не сразу попала ключом в замочную скважину, влетела в прихожую и захлопнула за собой дверь. И только здесь перевела дух. Не снимая пальто, села на диван в гостиной, закрыла глаза…

Жизнь Зоси проста. Работа, дом, одиночество. И она не урод, на улице на нее еще оглядываются. Гриша Донцов называет ее красавицей. Хотя Донцов всех женщин называет красавицами, даже тетку, торгующую пирожками на улице. Любое существо женского пола для него уже красавица. В силу самого факта. Потому и любят Гришу эти самые существа, и привечают такого, какой он есть, – неверного, враля и выпивоху. Одиноких баб везде навалом.

Как она радовалась, что сможет купить себе норковую шубку! За все нужно платить, иногда очень дорого.