Убийца по прозвищу Англичанин

Второй звонок был от Марко. Когда-то давно они были обручены. Подобно Анне, Марко был одаренным солистом, но малоизвестным за пределами Италии. Он не мог смириться с тем, что Анна была звездой, а он – нет, и наказывал ее, переспав с половиной женщин в Риме. После Марко Анна дала себе слово никогда, никогда больше не влюбляться в музыканта.

«Милая Анна, я прочел про твоего отца в газетах. Мне так жаль, любовь моя. Чем я могу помочь? Тебе нужна моя помощь? Я готов прилететь ближайшим самолетом».

«Нет, не надо», – подумала она. Она позвонит Марко утром, после того как переговорит с адвокатом. Если ей немного повезет, она услышит автоответчик и будет избавлена от унизительной необходимости слушать его голос в реальном времени.

Третье сообщение было от Фионы Ричардсон. Фиона была единственным в мире человеком, которому Анна полностью доверяла. Всякий раз, как она спотыкалась, это была Фиона, кто ставил ее на ноги.

«Ты уже вернулась домой, Анна? Как прошли похороны? Уверена: все было ужасно. Это всегда так. Я думала насчет Венеции. Пожалуй, нам следует это отложить. Закария поймет, как и твои поклонники. Ни от кого нельзя требовать, чтобы он выступал так скоро после подобного. Тебе нужно время, чтобы погоревать, Анна, – даже если ты презирала старого мерзавца. Позвони мне».

Она не намерена откладывать свой концерт в Венеции. Ее удивляло то, что Фиона даже предложила такое. Она ведь уже отменила два предстоящих выступления. И в прессе, и среди дирижеров, и среди импресарио были проявления недовольства. Если она отменит и третий концерт, урон будет невозместимый. Она позвонит утром Фионе и скажет, что через две недели будет в Венеции.

И последнее сообщение. Снова от Фионы.

«Еще одно, Анна. Очень приятный джентльмен из израильского посольства заходил два дня назад в офис. Сказал, что хочет связаться с тобой. Сказал, что у него есть информация по поводу смерти твоего отца. Выглядел он вполне безобидно. Возможно, ты захочешь услышать, что он собирается рассказать. Он оставил номер телефона. У тебя есть ручка?»

И Фиона сообщила номер.

* * *

Карлос выложил в камине ложе из сучьев олив. Анна поднесла к ним огонь и легла на диван, глядя, как пламя растекается по сучьям. При свете из камина она стала изучать свою руку. От мерцания теней задвигались ее рубцы.

Она всегда считала, что смерть отца принесет с собой своеобразный покой душе – «закроет все», как любят говорить американцы. Анне представлялось, что легче быть сиротой, чем вынести отчуждение разрыва. Возможно, она могла бы обрести сегодня умиротворение, если бы отец умер обычной смертью от старости. А вместо этого он был застрелен в собственном доме.

Она закрыла глаза и вновь увидела похороны. Они состоялись в старинной церкви Фраумюнстер на берегу реки Лиммат. Присутствовавшие походили на зрителей, пришедших на собрание акционеров. Казалось, весь цюрихский финансовый мир был там: молодые звезды и финансовые акулы из крупных банков и торговых фирм, а также последние из современников ее отца – старая гвардия цюрихской финансовой олигархии. Некоторые из них двадцать пять лет назад присутствовали на похоронах ее матери.

Слушая восхваления в адрес отца, Анна возненавидела его за то, что его убили. Точно он подстроил этот финальный акт, чтобы ее жизнь стала еще мучительнее. Пресса откопала цепь трагедий в семье Рольфе: самоубийство матери, смерть брата Анны во время «Тур де Суисс», ее сломанная рука. «Про́клятая семья», – гласил заголовок в «Нойе цюрихер цайтунг».

Анна Рольфе не верила в проклятия. Все происходит по какой-то причине. Она повредила руку по глупости, потому что продолжала стоять на гребне холма, хотя небо почернело от грозовых туч. Брат погиб, потому что намеренно выбрал опасную профессию, чтобы досадить отцу. А мама… Анна не знала доподлинно, почему мать покончила с собой. Только отец знал ответ на этот вопрос. Анна же была уверена в одном. Мать покончила с собой по какой-то причине. Это вовсе не было следствием проклятия, лежащего на семье.

Как и убийство отца.

Но почему его убили? Накануне похорон она подверглась длительному допросу в цюрихской полиции, а также со стороны офицера швейцарской службы безопасности по имени Герхардт Петерсон. «Были ли у вашего отца враги, мисс Рольфе? Знаете ли вы, кто мог хотеть причинить зло вашему отцу? Если вам известно что-либо, что могло бы помочь нам в нашем расследовании, пожалуйста, сообщите сейчас, мисс Рольфе». Она действительно кое-что знала, но это было не то, что сообщают швейцарской полиции. Анна Рольфе всегда считала это частью проблемы.

Но кому она может довериться?

«Очень приятный джентльмен из израильского посольства заходил два дня назад в офис. Сказал, что хочет связаться с тобой».

Она посмотрела на номер телефона, оставленный Фионой.

«Сказал, что у него есть информация по поводу смерти твоего отца».