Убийца с крестом

— Ты дослушаешь меня или будешь в полицейского играть?

— Продолжай.

— Значит, была моя очередь делать закупку. С посредником я встретился на автостоянке за театром «Сан-сет», знаешь, где это? Там еще левее, чуть в стороне, небольшой торговый центр. Ну, я покупаю товар в машине торговца, иду, сажусь в собственную, хочу уже мотор заводить, и вдруг откуда ни возьмись — со всех сторон копы, машина окружена. Пушки в руках и все такое прочее. Один парень приказывает мне положить руки на руль — так, чтобы он их видел, а не то он меня пристрелит! Он орет на меня! Боже, я не мог поверить, что все это происходит на самом деле! Поэтому я не среагировал на его команду сразу же — и меня чуть не пристрелили, Джек! Я до сих пор не могу поверить в это!

— Придется поверить, — сухо отрезал Голд. — А что торговец?

— Да он к тому времени уже далеко был.

— Вот как? И его не преследовали?

— Э-э-э... нет. Думаю, что нет.

— Как же так... черт возьми?

— Я не совсем тебя понял.

— Да подставили тебя.

— Джек, не пори чушь. Я же говорил тебе, что знаю всех заинтересованных лиц. Это мои друзья. Коллеги.

— А торговец?

— Вне всяких подозрений. Репутация у него безупречная, проверенная. У него покупают лучшие люди, действительно важные персоны в этом городе. Неужели он хочет, чтобы про него говорили, будто он сдает своих покупателей? Ну, только не это, уверяю тебя! Потом, я же говорил тебе, что это просто провал, ну не повезло мне, и все! Полиция устроила засаду — они подкарауливали угонщиков. На этой стоянке уже давно кто-то орудует, и ее охраняют. А я просто подвернулся им под руку — они заметили что-то похожее на наркотики, ну и задержали меня. Они думали, что я хочу угнать собственную тачку.

— Это они тебе сказали?

— Проговорились случайно.

— И ты им поверил?

— Конечно. Возможно, за все дело и надо взяться с этого угла зрения.

— В том смысле, что они заподозрили тебя в угоне собственного автомобиля, а кокаин обнаружили случайно?

— Именно так. Я буду ходатайствовать, чтобы все улики и показания не разглашались. Судья просто не даст делу хода.

— Какой же ты осел, Хоуи!

Хоуи взглянул на Голда и заморгал.

— Какой же ты кретин! Да ты просто шлемил![48] Если бы ты занимался уголовным правом, ты сдох бы с голоду. Или кто-нибудь из твоих недовольных клиентов разбил бы твою дурную башку! Именно потому, что ты такой...

— Ну хватит! — крикнул Хоуи.

— Это же мусора из «наркотиков»! — проорал в ответ Голд. — Из наших вонючих «наркотиков»! Сэмми-поручитель видел фамилии на рапорте о твоем аресте — они все из «наркотиков»! И ожидали они именно тебя, Хоуи, мой мальчик. Ни при чем здесь какие-то там угонщики. Не было никакой засады на стоянке! Тебя они караулили, шмок! Подставили тебя!

Лицо Хоуи стало мертвенно-бледным. Покачнувшись, он оперся о стену, потом тяжело опустился на край раковины.

— Не может быть. В полиции мне сказали... — забормотал он.

— Это старый трюк, Хоуи. Они стараются прикрыть своего осведомителя.

— Осведомителя? Осведомителя! Боже мой, я не могу в это поверить. Обо всем знали только мои друзья.

— А откуда, по-твоему, осведомители берутся? С неба сваливаются?

— Зачем... почему кто-то со мной так обошелся?

— Когда ты наконец повзрослеешь, болван?! Зачем? Да затем, зачем стукачи всегда так поступают: долг отдать кому-то, собственную задницу прикрыть! Тобою расплатилась в этой сделке, мальчишка!

— Боже мой, Боже мой! — повторил Хоуи.

Дверь распахнулась, и в туалет ворвались три запыхавшихся, весело гогочущих мальчика.

— Пошли отсюда! — рявкнул на них Голд.

— Нам бы пописать! — пропищал старший из них, щекастый рыжий мальчишка лет девяти. Он уже расстегивал молнию.

— Внизу тоже туалет есть. Или в женский забегите. Этот не работает.

Двое младших ребят смотрели на Голда широко раскрытыми глазами. Рыжий проявил недоверие: подойдя к писсуару, он открыл кран, из которого хлынула бурная струя.

— И ничего он не сломан! — сказал рыжий.

Голд наклонился к мальчишке.

— Слушай, малый, я — полицейский. Если ты сию же секунду не уберешься отсюда, я арестую тебя за неподчинение официальному приказу полиции, и, когда ты вновь увидишь солнышко над своей песочницей, ты будешь старым и седым дедушкой. Я достаточно ясно выражаюсь?

Но рыжего было не так просто запугать.

— Если вы коп, то где же ваша бляха?

Голд вытащил из заднего кармана бумажник и рывком открыл его перед глазами у мальчишки. Рыжий внимательно изучил позолоченный «щит», поднял голову и ехидно спросил Голда:

— А откуда я знаю, что вы не сперли ее?

— Пошел к черту! — заорал Голд. — Вон! Пока я тебе полноги в тухис[49] не загнал. Живо!

Мальчишки опрометью кинулись из двери, однако напоследок рыжий обернулся и, показав Голду «нос», смачно сымитировал ртом пердение.

— Ах ты, ублюдок маленький! — Голд сделал вид, что хочет броситься на мальчишку, — того как ветром сдуло.

Голд вновь повернулся к зятю. У Хоуи по-прежнему был такой вид, как будто его вот-вот стошнит. Расфокусированные глаза слезились, руки дрожали. Мусоля во рту сигару, Голд молча рассматривал его. Наконец Хоуи поднял глаза, и заговорил: