– Ужасно так закончить жизнь, – заметил надзиратель, который так пока и не тронулся с места. – Как вообще кто-то мог разрезать… – Пол запнулся, когда Оливер медленно повернулся к нему и улыбнулся.
– Ты очень забавный, Пол. Но вообще я сомневаюсь, что это слухи.
Оливер подошел поближе к телевизору, когда на экране появилась фотография Дэниела Кеннеди. Он склонил голову набок и три раза постучал пальцем по экрану.
– И почему же ты кажешься мне таким знакомым, сынок? – спросил Оливер.
– Пол, я правильно услышал? Репортер сказал: «Хенли»?
– То ли Хенли, то ли Хенман. Я не уверен.
– А я практически уверен, что он сказал
Дэниел Кеннеди. Тридцать шесть лет. Состоит в отношениях. Жил в Лондоне. Родился в Лондоне. С фотографии из аккаунта в «Фейсбуке»[17]
смотрел улыбающийся мужчина на квадроцикле, все конечности были на месте. Судя по сведениям из Национальной базы данных полиции, этот человек жил под двумя фамилиями и четыре раза был осужден: за хранение наркотиков класса «А» и класса «В»[18], грабеж в возрасте шестнадцати лет и, совсем недавно, за нанесение тяжких телесных повреждений.– Невольно задумываешься, правда? – Рамоутер просматривал страницы отчета. Выглядел он сегодня несколько по-другому, вчерашняя официальность исчезла: начищенные ботинки сменились на черные кроссовки. Пиджак остался, но галстука не было.
– О чем задумываешься? – Хенли повернула руль, уворачиваясь от велосипедиста, который возник неизвестно откуда.
– Кого Кеннеди так достал, что оказался разрезанным на куски на берегу Темзы? Он получил полтора года за нанесение тяжких телесных повреждений. Вышел из тюрьмы в 2018 году, три месяца назад закончился период, в течение которого ему требовалось отмечаться в полиции, а затем он был задержан за нарушение общественного порядка и причинение легкого вреда здоровью. Правда, под стражу его не отправили, но он оказался с электронным браслетом на ноге.
Хенли задавала себе тот же вопрос, когда прошлой ночью лежала в постели и не могла заснуть, а Роб храпел рядом, и до нее доносился легкий, сладкий, дурманящий запах конопли, который шел у него изо рта, так и не успев выветриться.
Она завернула на подъездную дорогу к трехэтажному дому, построенному в викторианском стиле. Трава и кусты перед домом сильно разрослись, в ряд стояли переполненные зеленые передвижные контейнеры для мусора. На низкой стене сидели двое мужчин, они курили и наблюдали, как Хенли парковалась между белым грузовым автофургоном и красной малолитражкой.
– Это место не похоже на хостел для преступников, – заявил Рамоутер, проверяя, чтобы удостоверение сотрудника полиции у него на шее было сразу видно.
– А чего ты ожидал? – спросила Хенли, выключив двигатель и снова бросив взгляд на сидевших на стене двоих мужчин, прежде чем открыть дверцу.
– Не знаю, – пожал плечами Рамоутер. – Это не самое чистое место, но я думал, что будет… хуже.
– Разочарован, что жильцы не стреляют в саду перед домом?
– Нет… но…
Хенли перегнулась к нему через крышу своей машины.
– А ты раньше бывал в подобных общагах, где живут те, кого не отправили в тюрьму?
– На самом деле нет, – с некоторым смущением признался Рамоутер. – Все когда-то бывает впервые, правда?
– Хм. Ладно. Только не поставь меня в неловкое положение, – предупредила Хенли, направляясь к бронированной входной двери.