Убийца с пилой

Хенли закончила разговор с сержантом и набрала номер Пайна. Она не удивилась, когда автомат женским голосом сообщил, что абонент, которому она звонит, недоступен. Рамоутер прижался лицом к окну и заглянул внутрь сквозь пожелтевшие сетчатые занавески, пока Хенли стучала кулаком в дверь.

— Хоть что-то рассмотрел? — спросила она у Рамоутера, несколько раз врезав по почтовому ящику.

— Нет, ничего не видно, — ответил Рамоутер.

Хенли нагнулась и заглянула в щель почтового ящика. Она видела только старый ковер и пустой коридор, который вел в кухню.

— На работе его нет, и здесь его нет, — Рамоутер прислонился к подоконнику. — А почему служба обеспечения охраны свидетелей за ним не следила?

— Потому что они идиоты и понятия не имеют, что происходит. — Хенли снова стала бить кулаком по входной двери, больше из-за раздражения, а не потому, что считала, будто Пайн крепко спит у себя в спальне. — Они думали, что он на работе.

Открылась дверь соседней квартиры.

— Почему вы так шумите, черт вас побери? Что случилось?

Из квартиры вышла пожилая чернокожая женщина. Вокруг ее головы был обмотан синий шарф. На лице морщины почти отсутствовали, но тело явственно свидетельствовало о возрасте.

— Воскресное утро! А вы стучите в дверь как сумасшедшие уже добрых пятнадцать минут. Я сейчас полицию вызову! — пригрозила она с легким акцентом, который выдавал в ней уроженку Тринидада.

— Простите, что побеспокоили вас. Я… — открыла рот Хенли.

— Побеспокоили меня? У моего мужа высокое давление, а вы тут шумите, как…

— Я инспектор Хенли, а это — констебль Рамоутер.

— Вы инспектор? — в голосе женщины прозвучал явный скепсис.

— Да, мы из Гринвичского отделения полиции. Не могли бы вы нам помочь?

Глаза женщины нервно забегали из стороны в сторону.

— В чем дело? — спросила она, удостоверившись, что вокруг нет никого, кто мог бы потом обвинить ее в стукачестве.

Хенли даже не просила пустить их в квартиру, уже поняв, что гостеприимство этой женщины не распространяется дальше порога.

— Вы давно тут живете? — спросила Хенли.

— О боже, с 1978 года.

— Наверное, стали свидетельницей больших перемен?

— Да, и если хотите знать мое мнение, то совсем не к лучшему. Если бы мой муж мог перенести путешествие, то я бы уже давно вернулась домой.

— Как давно здесь живет ваш сосед из сорок пятой квартиры?

— Он поселился здесь после нас. Точно сказать не могу, но в начале восьмидесятых.

— У него были дети? Сын? — продолжала задавать вопросы Хенли.

— У Бертрана? Нет. Нет. Он никогда не был женат. Я вообще никогда не видела его с женщиной, — прошептала она. — Никогда.

— А что случилось с Бертраном?

— Умер.

Хенли даже не пыталась скрыть свое удивление и потерла правый висок.

— А когда он умер?

— Боже, наверное, уже семь месяцев прошло. От рака. Его положили в больницу, и он из нее уже не вышел. Приятный был человек.

— Кто сейчас живет в его квартире?

— Никто. Его племянник — Дом, или Дон, или что-то в этом роде — все еще приезжает сюда время от времени. Понятия не имею зачем, но, если хотите знать мое мнение, я удивлена, что муниципалитет до сих пор не прибрал квартиру к рукам. Они могут быстренько вас выгнать, если вовремя не заплатить муниципальный налог…

— Как часто вы видите племянника? — спросила Хенли.

— Раньше видела где-то раз в месяц, в последний раз видела несколько дней назад. Я слышала, как у него работает стиральная машина, но он здесь не живет. Нет. И никогда не жил.

* * *

По пути назад в отдел Хенли напряженно думала.

— Ему всегда удавалось уйти от радаров, — заметила Хенли. — Он работает в местной службе «Скорой помощи» по двенадцать часов в день, а иногда и больше. И как только к нему была приставлена охрана, наш подражатель затих. Уже больше недели полная тишина.

— Потому что Пайн знал, что мы за ним следим.

— Но служба охраны не особо за ним следила, — напомнила Хенли.

На светофоре свет поменялся на красный, и начал быстро мигать предупредительный сигнал о том, что сейчас поднимут мост Крик-бридж. Хенли поставила машину на ручник и выключила двигатель. Она видела, как две баржи идут по устью Темзы.

— Я вот о чем подумал, — сказал Рамоутер. — Найлору отправили предупредительное письмо в апреле. Через несколько недель убивают Льюис. Она не согласилась бы встречаться с Найлором, если он так ее достал.

— Нет, не согласилась бы, — кивнула Хенли. — Я хочу, чтобы ты проверил списки избирателей, когда мы вернемся в наш отдел. Найлор и Пайн должны быть в этих списках, раз их выбрали в коллегию присяжных. Таким образом мы получим адрес. Но живет он там сейчас или нет — это другой вопрос.

Когда Хенли завернула на главную улицу в Гринвиче, у нее зазвонил телефон. Номер не определился. Это означало, что либо звонят из ОРСП, либо это Оливер. Ей внезапно стало жарко.

— Привет, Анжелика. Это Эзра.

— Все в порядке? — спросила Хенли. Частота пульса у нее снизилась. — Ты почему в отделе в воскресенье?

— Дело важное, и я хотел сообщить вам последние новости. Мы получили необходимое разрешение и информацию по номеру Оливера. Эти данные подтверждают все, что я вам уже сообщал.