Убийца Шута

Мы останавливались еще в нескольких магазинах. Отец купил мне ремень из красной кожи, на который были вырезаны цветы, и роговой браслет с очаровательными цветами, а еще маленькое пирожное с изюмом и орешками. В одном магазине мы купили три шарика белого мыла с ароматом глицинии и мяты. Очень тихо я поведала отцу, что хочу что-нибудь привезти для Керфул и Ревела. Ему понравилась эта мысль. Он нашел пуговицы, сделанные в форме желудей и спросил, понравятся ли такие Керфул. Я была не уверена в этом, но он их купил. С Ревелом было сложнее. Но увидев женщину, продающую карманные платки, окрашенные шафраном, бледно зеленым и небесно-голубым, я спросила отца, не можем ли мы купить по одному каждого цвета. Отец удивился моей уверенности в том, что подарок понравится Ревелу, но у меня не было никаких сомнений в этом. Хотелось бы мне найти в себе смелости, чтобы попросить купить подарок и для Персиверенса, но я постеснялась даже сказать отцу его имя.

Какой-то мальчик держал поднос полный крошечных ракушек. Некоторые из них были нанизаны на нитки в виде бус. Я надолго задержалась, глядя на них. Некоторые выглядели как закрученные конусы, а другие казались крошечными ковшами с резными краями.

- Пчелка, - в конце концов позвал меня отец, - Это обыкновенные ракушки, которые разбросаны по любому пляжу.

- Я никогда не видела океана и не гуляла по пляжу, - напомнила я. Пока он размышлял над этим, Риддл зачерпнул полную охапку ракушек и высыпал их в мои сложенные чашечкой руки.

- Пусть они у тебя будут, пока ты не сможешь сама погулять по пляжу с сестрой и набрать столько, сколько захочешь, - сказал он. А потом они оба рассмеялись глядя на мой восторг, и мы побрели дальше. В наспех построенном ларьке отец купил мне сумку, похожую на ту, которую мама брала с собой на рынок. Она была сплетена из яркой желтой соломы, а крепкий ремень можно было перекинуть через плечо. Я поставила ее на землю и мы осторожно сложили в нее все покупки. Отец хотел понести ее за меня, но я была только счастлива ощущать вес своих сокровищ.

Когда мы вышли к маленькой базарной площади полной лудильщиков и торговцев, отец дал мне шесть медных монеток и сказал, что я могу потратить их на что пожелаю. Я купила для Керфул нить блестящих черных бусин и отрез синего кружева, уверенная, что ей понравятся такие подарки. Для себя я купила зеленый кант для отделки манжет и воротника в основном потому, что она порадовалась бы этому. И, наконец, я приобрела кошелек, который повесила на пояс. Я положила туда две оставшиеся монетки и сдачу с последней покупки, которую дал мне торговец, чувствуя себя при этом очень взрослой. Люди стояли и пели на улицах прямо под падающим снегом. Толстый мужчина сидел в узком пространстве между зданиями, окруженный таким ярким светом, который люди не могли даже выносить и отводили взгляды в сторону, проходя мимо. Я видела человека, который жонглировал картофелем и девушку с тремя ручными воронами, который проделывали разные трюки с кольцами.

Для такого холодного дня улицы были очень людными. В переулке между зданиями известный кукловод и его ученики ставили тент для представления. Мы миновали трех краснощеких и красноносых музыкантов, играющих на трубах под одним из вечнозеленых деревьев на площади. Снег валил уже всерьез, большими пушистыми хлопьями. Они посыпали плечи отца. Трое нищих прохромали мимо нас, они выглядели такими несчастными, какими только возможно. Риддл дал каждому по монетке, и они пожелали ему всего хорошего надтреснутыми от холода голосами. Я смотрела им вслед, а затем мой взгляд обратился к жалкому одинокому нищему, притулившемуся на пороге магазина со специями и чаем. Я обхватила себя руками и задрожала под его слепым взглядом.

- Ты замерзла? – спросил меня отец. Я поняла, что мы остановились, и что он задал вопрос дважды. Замерзла ли я? Я стала искать слова.

- Холод исходит из сердца, по волнам красной крови, - услышала я свой голос. И да, холод сковал меня. Я посмотрела на свои пальцы, они были белыми. Такими же белыми, как глаза нищего. Он сделал это со мной, лишь взглянув на меня? Нет. Он не мог меня видеть, если я не смотрела на него. Я посмотрела на отца. Он не двигался, но, казалось, отдалился от меня. Все отступили от меня. Почему? Была ли я для них опасна? Я потянулась к папиной руке, а он потянулся к моей, но не думаю, что мы коснулись друг друга. Я чувствовала взгляд Риддла, но не могла встретиться с ним глазами. Меня не было там, куда он смотрел. Не знаю, много ли прошло времени, но вдруг мир снова ожил вокруг меня. Я слышала звуки, доносящиеся с рынка, чувствовала запах лошади, которая тащила телегу мимо нас по улице. Я крепко ухватилась за отцовские пальцы.

Отец торопливо заговорил, будто пытаясь отвлечь нас друг от друга:

- Она просто замерзла. И все. Нам нужно добраться до мастерской сапожника и купить ей ботинки. И еще, Пчелка, давай купим тебе теплую шаль. Риддл, как скоро ты отправишься в путь?