Убийца среди нас (СИ)

После первого бокала выпили еще, теперь за соучредителей фирмы "Надежда". Ну как за себя не выпить? После чего Рюмин основательно принялся за еду, и ему не мешали. Сам потом обо всем расспросит и сообщит.

Наконец, отложив вилку, Рюмин сказал:

-- Загрузился я в Москве под завязку. Но такие были очереди! Вавилонское столпотворение, да и только!

-- Под Новый год всегда ажиотаж, -- кивнула Надя и стала подкладывать ему в тарелку еды: Рюмин любил, когда за ним женщины ухаживают.

-- Денег с собой надо больше брать, -- заметил он. -- А у меня было в обрез: гаишники словно оборзели. Почти на каждом посту останавливали. Пришлось выкручиваться, -- и Парамошкину: -- Решай, да побыстрей, вопрос по "прикрытию" фирмы. Нужна "крыша", и понадежней. В дорогу тоже без охраны не рискуй. Хватит. Столько жутких случаев порассказали.

-- Ну, начал, господин "командор"! -- воскликнула Ирина. -- Сразу -- дела, дела... Можно хотя бы перед Новым годом обойтись без этого? Ведь голова трещит. Ждали, ждали -- и дождались!

-- Ирина, подожди. Еще один момент, и больше никаких агиток. Так что? -- спросил Парамошкина. -- Есть кто на примете для охраны?

-- Найдется, с оплатой только решить.

-- Милиция милицией, а самим тоже соображать надо, -- заметил Рюмин. -- А с оплатой решим, это не вопрос. Скупой, как говорят, платит дважды. И быстрее бы твоя уголовная канитель закончилась. Связал по рукам и ногам.

Григорий смолчал. Зачем портить предновогоднее настроение, тем более шеф настроен миролюбиво.

Женщины занялись сервировкой стола. Рюмин предложил покурить в коридоре.

Закурили. Прислонившись к стене, Рюмин ослабил на шее галстук и сделал несколько глубоких затяжек.

-- Наверно, считаешь, что я грубый и бездушный, что ничего понять не хочу, а на тебя мне наплевать? Можешь не возражать, вижу. Глубоко ошибаешься. Никакой я не зверь и не пугало огородное. Пойми, дело, за которое мы взялись, особое. У нас не должно быть проколов, тем более таких идиотских, как у тебя. Обижайся-не обижайся, но твой "ляп" буду помнить долго. -- Он снова глубоко затянулся. -- Ладно, не будем об этом, день сегодня не тот. А дуться переставай. Я тебе не враг, -- он выбросил окурок. -- Давно Вене звонил? Что он говорит?

-- Ничего не говорит, -- проворчал Григорий.

-- Ты правильно сделал, что в гости его пригласил. Хотел подсказать, но сам догадался. А Веня обязательно поможет. Не помнишь номер его домашнего телефона?

-- Где-то записано, найти?

-- Не надо. Кажется, сам вспомнил. Давай-ка его поздравим. Скажу, что все в сборе, но без него скукотища дремучая. Заодно насчет тебя прозондирую, идет? -- Рюмин стал набирать номер.

"Зачем тогда у меня спрашивал? -- подумал Парамошкин. -- Показать, что обо всем помнит? Пускай зондирует. Может, Веня чем и обрадует".

Трубку взял сам Веня; Рюмин распрямился, на лице появилась добродушная улыбка. Он подморгнул Григорию, мол, слушай и на ус мотай. Парамошкин показал на часы и на стол, что времени в обрез. Рюмин согласно кивнул головой.

-- Веня, привет, -- сказал бодро. -- Узнал? Слава Богу, что друзей по голосу узнаешь. Говорю откровенно -- без тебя скучаем. Особенно женщины, -- помолчал, с улыбкой слушая откровения Вени. -- Понимаем, понимаем, что не можешь, -- шумно вздохнул. -- Но имей в виду -- за тебя у нас будет персональный тост. За нас тоже? Ну, дружище, спасибо! Вообще-то жаль, что ты не с нами. Тут женщины так постарались, говорят: вот Веня оценил бы! Передам твой привет с поцелуями... Они тоже шлют поцелуй всмятку. Не понял, повтори. А-а, чтоб Григорий не страдал? Нос не вешал? Передам и потребую. Да, надо помочь, кто же еще поможет. Хорошо, встретимся и обговорим. Привет семье. Обнимаем.

Рюмин, довольный, положил трубку.

-- Ну что? -- спросил Парамошкин.

-- Думаю, не помешает. Слышал, что он сказал? Не ломай голову. Отца Веня уже озадачил.

-- Серьезно? -- недоверчиво переспросил Григорий. Он и верил, и не верил.

-- Обижаешь, -- сказал Рюмин с обидой. -- На, перезвони. -- Снял трубку телефона.

-- Да верю! -- Парамошкин стал благодарить Рюмина. Тот был настроен лирически. Достав из кармана пиджака несколько светло-голубых коробочек, негромко, чтобы не слышали женщины, сказал:

-- Здесь кольца и серьги с бриллиантами. Два комплекта: для Нади и Ирины. В Москве брал, думаю, понравятся. -- Открыв одну коробочку, поднес к свету и залюбовался. -- Правда, чудо? Хотел купить бриллианты с жемчугом, но не стал. Эти лучше. Тебе нравятся?

-- В этом деле я профан, -- признался Григорий и вновь позавидовал Рюмину: он и тут его обскакал.

-- Сейчас обрадуются. Золото, бриллианты для них -- мечта. Значит так, когда станем дарить, возьмешь тут, за дверью, розы. Ты им -- розы, а я -- кольца с серьгами.

Услышали голос Нади:

-- Ах, вот вы где уединились? Ну и накурили -- не продохнуть. К столу, к столу!... -- Когда Григорий проходил мимо, Надя будто невзначай поймала рукой его ладонь и крепко сжала.

Рассаживались как всегда: Ирина напротив Рюмина, а Надя перед Григорием. Потерев ладони. Рюмин сообщил: