Убийца (Выродок)

Теперь мне следовало обыскать своего попутчика и прежде всего забрать техпаспорт. К счастью, за рулем сидел тогда именно он. Я нашел при нем и бумаги на машину, и его собственные документы. Детину звали Антонен Феру, он увидел свет в Монтелимаре… Теперь он его уже больше нигде не увидит. При нем оказалось всего десять тысяч, но и их приятно было принять — в качестве платы за путешествие на тот свет… И я без колебаний присвоил эти карманные денежки.

Вернувшись в машину, я из любопытства открыл техпаспорт. Он был выписан на имя Паоло Кармониччи… От этого у меня по спине побежала мерзкая дрожь. Для близких друзей «Кармониччи» означало «Кармони». Теперь я знал настоящее имя этого подонка.

Адрес, указанный в техпаспорте, гласил: Рю де Милан, 114. Но вот настоящий он или нет?

Я с великим трудом развернулся — колеса увязали в глинистой земле — и медленно поехал в Париж.

Рю де Милан я нашел сразу, не прилагая почти никаких усилий: просто следуя по улицам с односторонним движением. Я остановился напротив номера 114… Там какой-то тип выгуливал своего боксера. Молодец, мужик: не ложился спать, пока его псина не обнюхает все заборы…

Увидев машину, он поспешил навстречу, и я понял, что она ему хорошо знакома.

Это был мужик средних лет в навинченном на макушку берете, похожий на консьержа.

Он изумленно посмотрел, как я выхожу из машины; затем машинально наклонился, вперед, чтобы проверить ее номер.

Я не оставил ему времени на теряния в догадках.

— Эй, скажите-ка, папаша, вы ведь работаете у Кармониччи, верно?

Он моргнул.

— А что?

— Так да или нет?

— Я его консьерж…

Он указал рукой на дом номер 114, и только теперь я заметил, что это частный особняк. Король белого кайфа устроился очень неплохо… Еще немного — и снял бы для личного пользования Лувр…

— Он у себя? Меня прислали Алексис и Феру. С ними случилась неприятность…

Это сработало.

— Сейчас спрошу. С кем имею честь?

— Мое имя ему ни о чем не скажет… Просто сообщите, что я от его бойскаутов… И добавьте, что я пригнал их машину… И еще: дело очень срочное, и он наверняка пожалеет, что не взял к себе консьержем олимпийского чемпиона в беге на двести метров с барьерами!

Немного ошарашенный, дядечка потащил своего боксера в дом. Он жил, так сказать, в левой части крыльца — в небольшой каморке, устроенной под лестницей.

Там, видимо, был телефон, потому что отсутствовал он не больше трех минут. Я в это время переминался с ноги на ногу на ступеньках, пытаясь что-нибудь разглядеть в ближайшее окно. Но ничего не разглядел: окно было высоким, а шторы тщательно задернули.

— Заходите! — крикнул мне дядечка из своей будки.

Я начал подниматься по крыльцу. Передо мной словно по волшебству открылась тяжелая дверь с железными решетками, впуская меня в логово зверя. Смешная штука жизнь… Я совершенно не ожидал, что смогу добраться до места за двадцать четыре часа, И теперь оказался в положении коммивояжера, который обходит клиентов с пустым чемоданом!

Тип, который стоял за дверью, мог бы насмерть перепугать стаю голодных волков. Он был массивным, тяжелым, с ужасным шрамом посередине лица. Его рожа напоминала тыкву, которую начали было резать пополам, а потом передумали.

Он молча смотрел на меня. Он привык выполнять четкие инструкции, и мой приход его не слишком обрадовал… Этот парнишка, похоже, специализировался на роли сторожевого пса. Его призванием было спать у двери хозяина и лаять при малейшем шорохе…

Мы с ним не сказали друг другу ни слова. Он установил на место металлическую штангу, запиравшую дверь, и повел меня в дом. Меня со всех сторон окружала безумная роскошь, и все же я испытывал неприятное чувство, будто нахожусь в тюрьме. Наверное, виной тому были эта дверь с железными запорами и громила со шрамом, которого с радостью взяли бы на роль Франкенштейна.

Мы зашагали по огромному холлу, покрытому дорогими коврами. На стенах, задрапированных толстым пурпурным бархатом, висели картины старых мастеров. В конце холла виднелась мраморная лестница, поднимавшаяся на верхние этажи, которые представлялись еще более роскошными.

Наверное, неплохо было работать на такого набитого деньгами патрона…

Дремавший на банкетке у лестницы парень при нашем приближении встал и загородил мне дорогу. Затем невероятно быстрым движением опустил руку в мой карман и вынул отягощавший его пистолет.

— Разреши, приятель… — пробормотал он в качестве извинения.

Возражать не стоило, иначе началась бы открытая война. А перед войной всегда необходимо проводить приготовления — об этом вы прочтете в любом учебнике!

Я позволил ему переложить оружие из моего кармана в свой.

— Все? — спросил я, силясь сохранять спокойствие.

— Пока — да…

Он подавил зевок и вернулся на свое место. В углу рта у него торчал старый вонючий окурок; поднимаясь по лестнице вслед за меченым громилой, я заметил, как «таможенник» зажигает его снова. Видно, экономный был малый.