Убийце - Гонкуровская премия

-- Ладно. Слушайте, нечего впадать в панику. Лично мне кажется, что этот самый гений с минуты на минуту явится. Если не сам, то какой- нибудь его друг или родственник. И сразу все прояснится: Дубуа был болен или его задержали, мало ли что...

-- А неверный адрес?

-- Все гении рассеянны... Алло. Значит, ждите, добывайте материал. Мы дадим хорошую подборку со сногсшибательным началом на первой полосе, тиснем портрет и...

-- Если он у нас будет...

-- Ну ясно. Да, а сам роман? Вы его читали?

-- Где я мог взять его?..

-- Ну, старина, выкручивайтесь как хотите, но нам нужно содержание книги, какой-нибудь отрывок... Попросите Морелли, Андрэ Морелли, члена жюри, он друг нашей семьи. Да вы и сами его знаете. Пусть он вам даст эту злосчастную рукопись. Как хотите, но вы должны хотя бы пролистать ее.

-- Сейчас жюри проводит закрытое заседание...

-- Где?

-- Все там же, на площади Гайон, в ресторане ...

-- Хорошо. Сидите там и соберите для нас хорошенький материальчик. Я полагаюсь на вас...

-- Сделаю все возможное...

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

На город спускался вечер. Холодный, промозглый ноябрьский вечер. В такую погоду мечтаешь о камине, о тарелке горячего супа.

Убийца сидел у радиоприемника. Только что кончился концерт легкой музыки, начали передавать последние известия. Низкий ровный голос диктора вкрадчиво проникал в квартиру. После отчета о парламентских дебатах он перешел к хронике.

-- Париж. Сегодня, следуя установленной традиции, в ресторане на площади Гайон состоялось заседание жюри Гонкуровской академии...

(Убийца подумал: )

Диктор продолжал:

-- Премия присуждена мосье Полю Дубуа за роман . Несколько голосов получили также мосье Жюль Воллар, автор , и мадам Арманда Раймон за роман . Председатель жюри в беседе с нами заявил: , удостоенного Гонкуровской премии, не присутствовал при объявлении решения жюри. Жюри просит его срочно явиться или прислать сведения о своем местопребывании...>

Далее низкий голос рассказал о наводнении в Тунисе. Женский голос, сменивший мужской, сообщил, что наконец удалось раскрыть загадочное дело об отравлении в Гренобле, где жена одного колбасника и ее сестра умерли при подозрительных обстоятельствах. Все оказалось очень просто. Преступление совершил колбасник, он подсыпал мышьяку.

Затем довольно неприятно грассирующий диктор прочитал результаты бегов. Немного погодя Убийца выключил радио.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Главный редактор Макс Бари около восьми часов вечера, выходя из своего кабинета, столкнулся с репортером Жозэ Робеном. Репортер только что вернулся из Гренобля, куда он ездил по делу колбасника-отравителя. По правде говоря, в этом деле не было ничего загадочного и первые же подозрения полиции очень скоро подтвердились. Колбасник подсыпал мышьяк в утренний кофе своей жене и золовке. Он сразу же во всем признался.

Жозэ Робен ограничился несколькими короткими отчетами о следствии. Все прояснилось настолько быстро, что он даже особенно не вникал в суть дела.

-- Ах, это вы, Робен! -- воскликнул редактор. -- А я как раз подумал о вас... Прямо из Гренобля?

-- Да... Добрый вечер.

Они обменялись рукопожатиями.

-- Вы уже знаете? -- спросил Бари. -- Читали последние сообщения?

-- Нет. Я только приехал и еще не видел вечерних газет.

-- Зайдите... Я вам расскажу в двух словах. Это по поводу Гонкуровской премии.

-- Разрешите? -- спросил Жозэ.

Он уселся в кожаное кресаю и закурил сигарету.

-- Устали? -- спросил Бари.

-- Да, немножко.

-- Дело в Гренобле оказалось пустячным?

-- Да, не фонтан. Так вы начали о Гонкуровской премии. Кто же счастливчик? Называли Воллара...

-- Ну вот, слушайте. Возможно, вы этим и займетесь. Все очень просто: лауреата вообще нет.

-- Как так нет?

-- Вот так. Премию присудили. Один из романов получил большинство голосов, а лауреат не явился.

-- Но еще есть время.

-- Конечно. И все-таки случай весьма необычный.

Бари порылся в бумагах, которыми был завален его стол.

-- Куда же я сунул вечерние газеты? Ага, вот они. Смотрите, какие заголовки: . . и молчание лауреата>. .

Жозэ Робен взял газеты и с невозмутимым видом принялся читать их. Его круглая кудрявая голова с золотистыми волосами прилежно склонилась над свежими, пахнущими краской полосами. Время от времени он удивленно поднимал брови, и его голубые фаянсовые глаза выражали веселое недоумение.

Бари ходил взад и вперед по кабинету, посасывая пустую трубку, потом остановился перед журналистом, открыл рот, но, ничего не сказав, снова зашагал. Он хорошо знал Робена. Парень обладал здравым смыслом и чутьем и, не разобравшись в деле, не высказывал своего мнения.

Но вот Жозэ поднял голову и улыбнулся.

-- Забавно, -- тихо проговорил он.

-- Да, пожалуй, забавно...

Бари пожал плечами.

-- Хороший материал для газеты, -- продолжал Жозэ.

-- Правильно, правильно, -- согласился редактор. -- Но меня беспокоит...

Он остановился и задумчиво пососал мундштук своей трубки. Жозэ удивленно поглядел на Бари.

-- Боюсь, -- заговорил опять редактор, -- что д'Аржану это дело не по плечу.

-- Почему?