Убийцу скрывает тень

Латимерия, почти двухметровая рыба из группы кистеперых рыб, считалась вымершей в меловой период, то есть больше шестидесяти миллионов лет назад. И что же? В 1938 году она попалась в сети рыбаку с Мадагаскара.

В прошлом десятилетии во Вьетнаме обнаружился неизвестный науке вид оленя — заметьте, не жучок или мушка, а олень!

В 1993 году море выбросило на берег труп огромной неизвестной науке акулы — ее назвали большеротой. Из-за нее пришлось переписывать не одну главу в учебнике биологии.

А совсем недавно, в конце 2005 года, в Индонезии исследовали труднодоступный участок джунглей, где оказалась целая россыпь новых видов.

Чудеса случаются.

Обычный аргумент против существования снежного человека: отчего он так долго остается неуловимым?

Да хотя бы потому, что он продолжает жить в суровых условиях и соответственно обонянием и слухом решительно превосходит нас. И это позволяет ему избегать прямой встречи с человеком. Обычно гоминида застигали врасплох: или подходили с той стороны, откуда ветер не доносил запаха, или внезапно появлялись на машине. А в основном снежного человека видели только издалека.

Многие скептики задают убийственный, с их точки зрения, вопрос: «А почему ни разу не нашли останков йети?»

Несколько лет назад был проведен опрос нескольких тысяч активных охотников. И оказалось, что ни один из них ни разу не видел в лесу останков медведя — целиком или в виде отдельных костей. А ведь медведей, вне сомнения, несравнимо больше, чем снежных людей!

Другой вполне убедительный ответ: снежные люди сознательно прячут или даже погребают своих покойников. Так делают, что уже доказано, изолированные группы шимпанзе, бабуинов и горных горилл. Теоретически снежные люди должны жить долго. Значит, в их замкнутом сообществе смерть — явление редкое. И члены группы или семьи могут относиться к ней с почтением или даже понимать ее смысл, учитывая то, что по интеллекту эти гоминиды ближе к людям, чем к обезьянам.

Ну и наконец, последнее. Кое-кто из верящих в существование снежного человека может обидеться на меня за то, что я изобразил его кровожадным людоедом. Поэтому позвольте мне подчеркнуть: речь идет об одной особи, у которой — не без причины! — поехала крыша. Сам я решительно склоняюсь к мнению, что снежные люди должны оказаться вполне миролюбивыми. Хотя щекотать себя за ушком они, разумеется, не позволят. Я никогда не стал бы охотиться на лесного гиганта, а тем более ходить на него с оружием, которое укладывает слонов. Современные технологии придвинули нас ближе к моменту обнаружения йети, и я надеюсь, что современным людям хватит ума не перебить и не переловить их всех. А изучать можно осторожно, не нарушая их естественного образа жизни.

А тем, кто простодушно надеется, что снежные люди окажутся ручными зверьками особо крупного размера, я напомню, что все большие обезьяны знамениты вспышками агрессивности — и шимпанзе, и гориллы, и орангутаны, и бонобусы. По злобе они способны убить и сородича, и животное другого вида. В том числе и человека. Примеров тому достаточно.

Итак, великий вопрос стоит по-прежнему: существуют ли они, эти несуразно большие гоминиды с гигантскими ножищами?

Если нет — чем объяснить гору свидетельств в пользу их реальности?

Погодите, вот откроется в зоопарке Сан-Диего павильон снежного человека, и все задним числом удивятся: неужели когда-то были чудаки, не верившие в существование снежных людей?

Мэттью Скотт Хансен

Лос-Анджелес, Калифорния