Убийцу скрывает тень

Через минуту-другую Бен окончательно пришел в себя и занялся вполне прагматической подготовкой грядущего свершения. К югу от Сиэтла в городке Буриен жил его племянник Дэвид, специалист по обслуживанию компьютеров. Женат, две девочки, собственный дом. Там, у племянника, можно временно обосноваться и начать разведку района. Бен позвонил Дэвиду, и тот принял идею на ура: он не только любил и уважал дядю, но и разделял его интересы к индейским мифам и легендам. Дэвид сказал, что Бен может рассчитывать на лучшую комнату в доме, и к его приезду все будет готово. Бен отшутился, что лучшая комната ему не нужна, только угол, где переночевать. Затем заказал по телефону авиабилет до Сиэтла. То, что ему предстояло, не походило на съемки в кино — ни дублера, ни подстраховки, ни людей, готовых кинуться на выручку в случае непредвиденных сложностей. Однако именно это будоражило кровь. Было так чудесно вновь ощутить себя настоящим, некиношным индейцем. Этого индейца он вроде бы окончательно вырезал из фильма своей жизни. Но он вернулся! И теперь именно он рвался на север — на встречу с неизвестной судьбой…

В его голове вдруг возник образ престарелого двуногого зверька — настолько яркий, что он завертел головой в поисках старика. Он внятно слышал голос его духа. Голос этой двуножки нисколько не походил на голоса его жалких соплеменников. Спокойный, могучий. В свое время старики племени рассказывали, что среди двуножек встречаются такие, что способны слышать наши внутренние голоса точно так же, как мы слышим их внутренние голоса. Эти особенные двуножки жили в лесах, и у них было для нас имя. Все это он слышал давным-давно, но только теперь это знание вдруг приобрело значение.

Он наконец сообразил, что старик где-то очень далеко и только его мысленный голос гуляет по лесу. Это успокоило, и вдруг закипевшая ярость улеглась. Но инстинкт подсказывал: старик скоро придет и сам.

Глава семнадцатая

Когда Мак и Карильо подъехали к подножию горы, где начиналась тропа, «рейнджровер» юристов, прибывших на выручку коллег, стоял на месте. Рядом две снохомишские патрульные полицейские машины. И — ни души.

Карильо презрительно хмыкнул:

— Ну разве я не говорил, что этих горе-спасателей самих придется хоронить!

— Не каркай! — сказал Мак, выходя из автомобиля. — Если ты, не дай Бог, окажешься прав — дополнительной писанины будет не на один день. А за то, что мы своим попустительством угробили еще четверых дружков мэра, нас так взгреют, что мало не покажется.

Небо немного прояснилось, но теплее не стало. Мак взял с заднего сиденья куртку на меху. Опережая его ярдов на двести, Карильо пошел по тропе первым. Шагал он не быстрее свадебной процессии в церкви — чтобы не прозевать ничего существенного.

Минут через сорок Мак умаялся от постоянного напряжения и остановился перевести дыхание, прогнуть спину и дать отдых шее. Карильо все в том же темпе шагал дальше. Глядя с горы на чудесный пейзаж, расстилающийся внизу, Мак пообещал себе почаще откладывать в сторону работу, чтобы бывать в этих благословенных местах: обидно жить в Эдмондсе, то есть меньше чем в часе езды отсюда, и упускать возможность общения с этой почти не тронутой природой. Мак с наслаждением вдыхал холодный чистый воздух и наслаждался прекрасными видами.

По иронии судьбы именно в этот момент полного расслабления он заметил нечто любопытное для следствия.

В нескольких ярдах от себя — там, где крутой склон примыкал к ровной тропе, — Мак увидел в гладкой почве какое-то неуместное углубление. С более близкого расстояния оно оказалось свежей ямкой в форме округлого совка — дюймов десять в ширину. В этом месте небольшой ручеек разрыхлил твердую почву и позволил появиться ямке. Теперь в ямке стояла вода — примерно четверть дюйма. Мак долгие секунды рассматривал это подобие следа, затем резко вскинул голову вверх — в том направлении, куда указывала вмятина на склоне.