Убийцы

- Я льщу себя мыслью, что не лишен дара слова. Ваш муж дома, мадам?

- Одну секунду.

К телефону подошел мосье Латий.

- Привет, Плажо. Как дела на службе, старина?

- Я из-за них и звоню, Латий. Есть у меня вопрос, ответить на него можете только вы. Не найдется ли у вас минута встретиться со мной.

- А по телефону сказать не можете?

- Нет.

После небольшой паузы Латий ответил:

- Хорошо. Раз уж вы так настаиваете, приезжайте прямо сейчас.

- Спасибо, - ответил Плажо, сразу почувствовав себя более уверенно.

Плажо не был женат, но имел любовницу, которая вполне могла бы считаться и женой, поскольку безупречной верности ей он не хранил. Как раз сегодня был день ее рождения. Плажо позвонил ей.

- Анник, - сказал он ей своим самым солидным голосом, - я задержусь - на три четверти часа. Что? Ты уже одета и готова выходить? Вот и прекрасно, когда я к тебе приеду, мне не придется ждать.

Надев щегольскую черную шляпу, Плажо покинул кабинет.

- Извините за беспорядок, дорогой Плажо, - сказал мосье Латий, входя в скромную гостиную, - но завтра утром мы уезжаем в Динар.

Выглядел Латий весьма живописно: растрепанная грива седых волос, крошечная эспаньолка, водянисто-голубые глаза - с виду скорее художник, чем чиновник. В присутствии столь красочной личности подтянутый, аккуратный, педантичный Плажо чувствовал себя неловко.

- Я понимаю, как вы должны быть заняты. Задержу вас буквально на минуту, перейду прямо к делу. Я по поводу некоего Звойнича.

Сразу утратив свою жизнерадостность, мосье Латий тяжело опустился в кресло.

- Да, - сказал он, - о нем-то, боялся я, вы меня и спросите. Как только я развернул утреннюю газету и узнал, что завтра прибывает имам Хеджаза, весь день был для меня испорчен. Ожидая самого худшего, я стал нервничать и беспокоиться. И надеялся уехать прежде, чем разразится гроза.

Плажо тоже сел.

- Но в чем же тайна? - спросил он. - Либо этот человек опасен, либо нет. Казалось бы, такой вопрос относительно легко разрешим.

- Дело далеко не простое, - грустно ответил Латий. Знаете, я сейчас себя чувствую как главный кассир банка, которому все доверяли, а он вдруг растратил миллионы.

- Почему же у вас такое чувство? - строго спросил Плажо.

- Потому... Потому, что я так никогда и не смог додуматься: опасны эти престарелые анархисты или нет. В конце концов, не в силах выносить и дальше это состояние неопределенности, я решил свои сомнения в их пользу.

- Вы хотите сказать, что удовлетворили их просьбу об отправке на Корсику без должных на то причин?

- Совершенно верно.

Плажо стал очень чопорен и самоуверен.

- Вы отдаете себе отчет, Латий, что эти ваши капризы оплачивались из кармана налогоплательщика?

- Разумеется, голубчик, разумеется, отдаю, да и не стану притворяться, будто очень из-за этого мучился. В конечном счете деньги налогоплательщиков обычно тратятся куда менее милосердно и с гораздо меньшей пользой. Достаточно посмотреть, сколько вбухали в линию Мажино*. А толку что?

* Линия Мажино - названная по имени военного министра Франции генерала А. Мажино система укреплений на границе с Германией; строилась и совершенствовалась с 1929-го по 1940 год и обошлась в огромную сумму. В 1940 году немецко-фашистские войска, обойдя линию Мажино, вышли ей в тыл, и гарнизон ее капитулировал.

- Если все начнут рассуждать, как вы, наступит хаос!

- Хаос и так существует, дорогой мой Плажо, но не потому, что все думают, как я, а потому, что все думают по-своему. Как мудро сказал Вольтер, каждый вправе возделывать свой собственный сад. К хаосу могут легко привести два самых разумных суждения, поставленных рядом. Тут уж ничего не попишешь. Единственное, что мы можем, - держать наш дом в порядке.

Плажо поднялся и возбужденно зашагал по комнате.

- Я пришел сюда, - сказал он, - не затем, чтобы предаваться метафизическим дискуссиям.

- Отнюдь, - невозмутимо ответил Латий. - Вы пришли сюда спросить, опасны эти шестеро старых убийц или нет. Я отвечаю вам: не знаю.

- Вы удивляете и шокируете меня, Латий. Теперь я понимаю, почему Звойнич сказал, что у вас с ним сложились весьма приятные отношения.

- Он так сказал? - улыбнулся Латий. - Очень мило с его стороны, хотя и несколько бестактно, ведь он, как я вижу, в вас еще не разобрался.

Плажо замер на месте.

- Что означают ваши слова? - взорвался он. - Уж не пытаетесь ли вы найти оправдание своим действиям?

- Я не думаю, что они нуждаются в оправдании. Вплоть до вчерашнего дня ваше бюро было моим. Я руководил им восемь лет и ничуть не сожалею о решениях, принятых касательно этих людей. Единственное, чего я боялся, это дня, когда мне придется их объяснять. Между оправданием и объяснением есть большая разница.

- У меня нет времени вникать в столь тонкие интерпретации! - крикнул Плажо. - Хотите объясниться, извольте!

Латий говорил мягко, с усмешкой: