Убили бы вы толстяка? Задача о вагонетке: что такое хорошо и что такое плохо?

Те самые психологи и нейроученые, которые исследуют наши реакции на задачу вагонетки, используют также и игру «Ультиматум». Так, были проведены тесты «Ультиматум» и с психопатами, и с теми, у кого травмирована вентромедиальная префронтальная кора (которая связана с формированием социальных эмоций). Как мы уже говорили ранее (в главе 13), пациенты с повреждением ВМПК с большей готовностью толкают толстяка. А в игре «Ультиматум» такие пациенты с большей вероятностью отвергают нечестные предложения. Такие пациенты, если испытывают фрустрацию или если их спровоцировать, чаще демонстрируют гнев или раздражительность.

То, что происходит в мозге, когда делается обидное (или, наоборот, щедрое) предложение, стало предметом исследований специалистов по нейронаукам. Зоны поощрения в мозге (связанные, например, с поеданием плитки шоколада), активнее, когда получателю предлагается большая сумма, тогда как островок головного мозга, отвечающий за отвращение, активируется, когда людям предлагается мизерная доля.

Оплата сыром

Исследователи использовали задачи с вагонетками для оценки влияния на поведение таких гормонов, как серотонин, тестостерон и окситоцин, и ту же самую функцию выполняла и игра «Ультиматум».

Так, в одном эксперименте было показано, что люди с высоким уровнем серотонина чаще принимают предложения, которые другие считают нечестными. Если вам надо провести переговоры с лидерами профсоюза за пивом и сэндвичами, хорошо бы добавить к хлебу ломтики сыра, поскольку в сыре много серотонина. Рабочие, которые считают, что их управляющие забирают большую часть прибыли себе, обязательно подумают о том, как бы испортить свое собственное положение, если боссам от этого станет хуже. Другими словами, у них возникнет желание навредить самим себе, если это единственный способ наказать других. Однако серотонин снижает такое искушение. Что касается тестостерона, он снижает щедрость, и это, возможно, одна из причин, по которой женщины делают более щедрые предложения, чем мужчины, тогда как окситоцин оказывает противоположное воздействие.

Должны ли мы начать распылять окситоцин через системы вентиляции? Принцип предосторожности предписывает нам действовать с наименьшим риском. Во-первых, если начать вмешиваться в функционирование таких гормонов, как окситоцин, серотонин или тестостерон, результат всегда будет неоднозначным. Эти маленькие гормоны — настоящие стахановцы, они без устали трудятся в мозге, поддерживая связь друг с другом. Поэтому вмешательство, результат которого в целом можно считать положительным, способен привести и к негативным последствиям. Некоторые результаты могут оказаться не только вредными, но и необратимыми.

Кроме того, изменение, показавшееся благотворным в одном контексте, в другом может оказаться опасным. Люди, нюхнувшие окситоцина, становятся более доверчивыми, и общество в целом могло бы действовать лучше, если бы все мы доверяли друг другу чуть больше. С другой стороны, нет ничего хорошего в том, если молодая женщина выйдет в пятницу вечером из клуба с мужчиной, которого она только что встретила и которому она теперь полностью доверяет[194].

Следовательно, есть причины относиться к новым научным и технологическим возможностям с некоторой осторожностью. В целом эволюция оснастила нас неплохо. Мы не всегда доверяем людям, поскольку не каждый заслуживает нашего доверия. Однако не во всех частностях эволюция действительно права. Несомненно, было бы лучше, если бы нас больше беспокоило тяжелое положение далеких чужеземцев. Существуют хорошо известные исследования, которые показывают, что, если мы слышим о трагедии, случившейся с каким-то конкретным человеком, мы позаботимся о нем с большей вероятностью, чем если бы мы услышали в новостях о трагедии, жертвой которой стали тысячи. Это не рационально. И хотя нам нужно взвешивать риски любых действий, нацеленных на моральное самосовершенствование, в некоторых обстоятельствах улучшение наших моральных способностей может быть не только приемлемым, но и крайне важным.

Часть IV Вагонетка и ее критики

Глава 15 Трамвай «Обратный ход»

Вагонетки не делаю

Это был пренебрежительный комментарий одного превосходного философа, которого попросили высказаться о вагонеткологии[195]. Другой жалуется: «Это симптом болезненного состояния моральной философии».

Некоторые моральные философы посвящают свою жизнь дилеммам с вагонетками. Многие другие цитируют примеры из вагонеткологии на лекциях и семинарах, поощряя студентов к прочтению по крайней мере отдельных работ по вагонеткологии. Однако у некоторых других философов из-за вагонеткологии лицо наливается кровью. Многие хотели бы загнать вагонетки на самый дальний из запасных путей. А Филиппу Фут считают ответственной за то, что она ненароком создала монстра-Франкенштейна.

Стоит попытаться разобраться в этом страхе и этой ненависти.