Убили Гангрену

Валентин посмотрел в сторону третьей платформы и сразу заметил старушку рядом с высоким худым мужиком. Она о чем-то с ним разговаривала. Он рванул через рельсы, зацепился ногой за железный выступ, упал и уронил очки. В глазах все сливалось в серую массу. Нашарив очки, ощупал их и понял, что они ему больше не потребуются. Ругнулся вслух, тяжело поднялся и побежал в толпу.

Электричка уже протянула первый вагон до самого виадука, пассажиры быстро замелькали у Валентина перед глазами, без очков он был не в состоянии что-либо разобрать. И где искать старуху не знал.

— Чего стоишь, уйди, — прогудел над ухом басистый голос и кто-то сдвинул его на край платформы.

— Убивают! Убивают! — вдруг резанул ухо крик.

Валентин бросился на крик, но плотная стена крепких спин была непреодолима, тогда он обежал толпу и пролез в узкую щель между двумя мужиками. Он сразу даже без очков узнал Виктора, крепко держащего за руку высокого мужчину. За другую руку его держал тоже высокий черный человек. «Роман», — догадался Валентин. Третий, в светлом плаще и шляпе наскоро ощупывал задержанного.

Старушка стояла рядом, вытирая рукой кровь с подбородка. Это была несомненно баба Дуся. Валентин достал платок и подал ей.

— Спасибо, Валюша, а то я впопыхах свой забыла. А этот ирод, — она указала головой на задержанного, — дерется прямо, как дьявол. Я у него стала спрашивать, как мне доехать до Екатериновки, а он побежал, а я его за карман схватила и говорю: Нехорошо, мол, бегать от несчастной женщины, мог бы и помочь! А он развернулся, да как даст! Прямо по зубам. Протез, паразит сломал. Ну, тут ребятишки на него навалились.

Вдруг толпа расступилась и к задержанному подлетел Олег Ельцов.

— Это ты… — он неожиданно врезал кулаком по лицу задержанного. — Сволочь! Мать мою у бил! — и начал молотить его изо всех сил.

— Да уберите от меня этого взбесившегося быка! — выкрикнул, наконец, задержанный.

— Хватит, хватит, Олег, — уговаривал парня Костиков. — Пусть его суд накажет. А наше дело — изловить и доказать его вину.

— Не докажете, — изгалялся тот, вырываясь из рук мужиков.

— Докажем, — Метелкин пнул ногой чемоданчик. — Деньги есть? Вот и доказательство. Мои деньги меченые, все до одной купюры.

— Я их давно проиграл! Это другие.

— Молодец, что признался, — усмехнулся Костиков и вытащил диктофон из кармана. — Ведите его, ребята, в машину, только осторожнее — он опасен.

— А мы с него штаны снимем, — Роман поднял вверх куртку и рывком оборвал замок на брюках Толяна. — Теперь шагай. Потеряешь портки — мы поднимем.

У машины Костикова Толяну заломили за спину руки и сковали наручниками. Игорь собрал все мобильные телефоны, пересчитал их и сложил в свой дипломат.

— Спасибо всем за помощь. Кто на машинах — поехали со мной. Передадим преступника прямо в руки Малышеву, а там он с ним разберется. Да, Виктор Григорьевич, вы отвезите, пожалуйста, мою бабу Дусю домой. Ей отдохнуть, как пострадавшей при задержании опасного преступника, просто необходимо. А вечером жду всех ко мне на чашку чая.

Костиков подошел к бабе Дусе, посмотрел на опухшее лицо, вздохнул и сказал:

— Зря вы в него вцепились. Он и так уже был окружен со всех сторон.

— Дак я боялась, вдруг опять убегет?

— От вас, баба Дуся, не убегешь, — рассмеялся Метелкин и поцеловал ее щеку.