Убить Ангела

В отличие от меня».

Она склоняется над Катей. Под запахом безымянной отельной пены для ванны чувствуется исходящий от нее аромат вина и угрей на гриле. Ими они поужинали в богемном квартале, в ресторанчике, зажатом между картинной галереей и реставрационной мастерской. В этом квартале Катя проводит каждую свободную от учебы и репетиций минуту, а возвращается поздно ночью с блестящими от увиденного глазами. Катя живет искусством и красотой. Донна не понимает их, но ощущает их воздействие на себе, поддается их очарованию через посредницу. Так было всегда с момента, как она впервые увидела эту девушку в луче софита на сцене парижского концертного зала. Ее пальцы порхали по клавишам фортепиано. Донна овладела ею в ту же ночь, когда тело Кати еще трепетало от музыки, волнения и аплодисментов.

Они должны были провести вместе всего ночь, но с тех пор уже не разлучались. Следующие два года они путешествовали по свету. Донна стала спутницей пианистки, ее опорой и неизменно дожидалась за кулисами. Она знает, что их отношения – ошибка, но, сколько бы ни пыталась порвать с Катей, всегда возвращалась. Катя стала частью ее. Вдали от девушки Донна чахнет и умирает.

«Рано или поздно она поймет. Увидит, кто я на самом деле».

И тогда все закончится.

Одинокая капля пота скатывается по изгибу Катиной спины и замирает чуть повыше почти плоских ягодиц. Донна слизывает ее языком. Вкус жизни.

Она бы заплакала, но не умеет.

Катя просыпается, гладит ее лицо и притягивает ее к себе. Донна приникает к ее телу, целуя бегущую по руке девушки вену, и чувствует, как кровь мягко пульсирует в ритм с ее дыханием. Они прижимаются друг к другу губами.

– Мне приснился странный сон, – шепчет Катя.

– Все сны странные, – отвечает Донна, которая не спит никогда. – О чем?

– Я уже почти забыла. Помню только Гильтине.

– Кто это?

– Ведьма, о которой мне рассказывала бабушка. Она вела за собой одетых в белое женщин со свечами в руках. Они шли по темному, покинутому, лежащему в руинах городу…

– Как после войны.

– Разве что ядерной… В общем, мир был покинутым и безжизненным.

– Не считая женщин.

– Они неживые. Гильтине ведет их в рай. Или в ад… Она – дух мертвых. – Катя потягивается. – Ну же, иди в постель.

– Не сейчас.

Донна надевает халат и махровые тапки с логотипом отеля.

– Ты в сауну? – спрашивает Катя.

– Да. – Донна всегда ходит в спа-центр ночью, когда там нет ни души. В это время сауна закрыта для постояльцев, но, подкупив горничную, она получила служебный ключ.

Катя спускает ноги с постели:

– Я пойду с тобой. Не хочу оставаться одна.