Убить двух зайцев

– Детка, ты не могла бы покинуть меня на полчасика? С важным человеком встречаюсь и в эскорте на это время не нуждаюсь. Но прошу тебя остаться в клубе. – Он вновь притянул меня к себе и влажными слюнявыми губами дотронулся до моей шеи, которую не так давно буравил глазами. – Продолжим общение.

Вздрогнув, я медленно, как будто боясь спугнуть резкостью, встала с дивана и, обернувшись у лестницы, сказала:

– Обязательно, найдешь меня, – и подмигнула.

Леонид проводил меня масленым взглядом, пока я мысленно уже бежала в уборную, жаждая смыть липкий след от рта «мусорного короля», еле сдерживая приступ тошноты.

Я стояла в пустой уборной, склоняясь над раковиной. Шея моментально стала красной от усердия.

Несколько минут я потратила на то, чтобы перевести дух. Мне хотелось вернуться и врезать Леониду меж глаз. Было страшно думать, что люди, обладающие вседозволенностью, премиальным статусом и толстым кошельком, совсем растеряли остатки уважения к окружающим.

Развращающая машина – власть – проходится по каждому мало-мальски достигнувшему высокого статуса или крупного заработка. Ощущаешь себя пешкой в руках очередного оборзевшего от всемогущества человека, хоть и считаешь себя крепким и непоколебимым в собственной воле. Неужели Ирина Ветрова перешла дорогу аналогичному натуре Леонида господину (или даже ему самому), превратив себя в очередную фигуру на шахматной доске?

От размышлений меня отвлекло сообщение Сони: «Ты где?»

«Мы уходим. Встречаемся на улице», – быстро настрочила ответ я и вышла из уборной.

– Я не знаю, что тебе удалось раскопать, – начала разговор Соня. Мы с Прониной присели на лавку недалеко от клуба. – Но как только ты пропала, знаешь, кто подошел к этому лысому?

Я только повела плечами.

– Ректор университета, в котором Костя учится! – Глаза Сони так и готовы были выпрыгнуть из-под век.

Я вопросительно прищурилась.

– Я, когда изучала личность Сережи, приятеля Кости, наткнулась на фотографию с выступления в КВН. Команда мальчика получала награду за первое место, и вручал ее не кто иной, как Голиков – ректор универа. Сережа сам подписал его, мне даже в интернете лазить не пришлось. Именно он и пришел на встречу!

– Единственное, в этот вечер у него было назначено двойное рандеву, – напомнила я Соне.

– Тогда нам стоит вернуться! – выпалила Пронина и соскочила с лавки.

Я схватила ее за руку.

– Соня, боюсь, нам придется уйти, – сказала я и вдалась в подробности описания общения, пересказала детали встречи с Леонидом.

После рассказа я заметила тень неприязни и жалости на лице Прониной.

– Все в порядке, – вкрадчиво сказала я. – Но ты понимаешь, что нам нельзя там оставаться. Не будет меня, он пристанет к тебе. Рассмотрит ближе и поймет, что ты никакая не парикмахерша – тогда кранты нам обеим. Ему нетрудно будет сложить два плюс два. Поэтому будем раскручивать доступную нам информацию об этом человеке и искать взаимосвязи. А сейчас нам стоит отдохнуть, тебе завтра на работу, напоминаю.

Соня понимающе кивнула. Довольно холодно попрощавшись, мы с Прониной разъехались по домам. Но спокойно уснуть в номере отеля мне так и не удалось, перед глазами стояло лицо Леонида, и в голове так и проносились мысли о словах и возможных действиях, которые я могла применить, не будь я на задании под прикрытием. Состояние жуска в действии.

Я позволила себе проспать завтрак, бессонная ночь дала о себе знать.

Спустившись в кафе и уловив тонкий запах свежеиспеченных блинчиков, я не задумываясь заказала их, поддавшись разыгравшемуся голоду. Кофе дополнил идеальный завтрак, но без подбадривающих комплиментов – бармена Антона не было на смене. Нежные и сытные блинчики оказались превосходными, особенно в сочетании с насыщенной шоколадной начинкой и спелой клубникой внутри. Меня так и затянуло в воспоминания детства из деревни: сладкие ягоды с огорода, бабушкина выпечка и солнечные беззаботные деньки.

Телефон на столе завибрировал, Соня пыталась прорваться сквозь всплывающие картинки прошлого.

– Слушаю тебя, – бодро ответила я на звонок.

– Таня, – запыхавшись, сказала Соня. – Меня временно отстранили от служебных обязанностей по делу. Я не знаю… Они, видимо, пронюхали что-то…

– Как это? Даже не объяснили причину? – возмутилась я.

– Нет, – продолжала тяжело дышать Соня. Слова эхом отдавались в трубке. – Вызвал в кабинет и единолично отстранил. На вопросы не отвечал, выставил за дверь.

– Плохо дело… – заволновалась я. – Ты где сейчас?

– Домой поднимаюсь, куда мне еще теперь податься, – рассерженно хмыкнула Пронина.

– Хорошо, давай я сейчас…

– Стой! – зашептала Соня. – Я же закрывала дверь… Не понимаю…

Мое сердце пропустило удар. Дыхание участилось. Я уже не могла разобрать, кому принадлежат тяжелые вздохи – мне или Прониной.

– Подожди… Я сейчас… – прошуршал голос Сони.

– Соня! – крикнула я. – Не входи! Дождись меня!

Я сорвалась из-за стола в номер. Пистолет Макарова, хранящийся в потайном кармане чемодана, мог оказаться кстати.

Ответа из трубки не последовало, только тишина.