Убить двух зайцев

– Почему бы нет, – пожала я плечами. – Взяла день отдыха и размышлений, основанный на ступоре в продвижении расследования. Хочу собрать мысли в кучу и так далее. Поверят. Его дело следить, а не теории строить. А наша задача свинтить у него из-под носа незаметно.

Выехав за город, мы промчали еще десятки километров по дороге и завернули в лесополосу. При въезде над головой красовалась надпись – «СНТ «Соловей».

Заметив мою заинтересованность, Соня разъяснила:

– Часть леса, где находится дача, кишит соловьями. Поют каждый вечер. Вот и вдохновились пернатыми обитателями.

Я понимающе закивала:

– Поэтично и со смыслом.

Перед нашим носом над песчаной дорогой возвышались ворота. Пронина взяла телефон в руки и позвонила. Дверь тут же поползла в сторону.

– Ты об этом не упоминала, – задумалась я.

– Они новые, этим летом поставили, забыла совсем.

– Нам на руку, больше шансов улизнуть от седана. Момент со сменой машины и переодеванием станет для него слепым пятном.

Дачный участок четы Прониных украшали ветвистые деревья со сливами и яблоня, кусты черной смородины были выстроены в ряд вдоль забора (у меня непроизвольно появилась кислинка во рту), а за большой теплицей скрывались грядки с поздними ягодами клубники. Ухоженность огорода подчеркивали маленькие клумбы с пестрыми разнообразными цветами. По всей видимости, работа на участке была в радость родителям Сони. Широкие садовые качели слегка раскачивались на ветру, перелистывая страницы лежавшей книги.

Удивительно спокойно и приятно там было. На несколько секунд я позабыла о том, с какой целью находилась в шуме листвы под солнечными лучами. Разве не для того, чтобы отдохнуть? Пронины, наверное, каждый вечер садятся на качели, распивая чай, и слушают пение соловьев. Мне хотелось остаться и поучаствовать в их вечернем ритуале.

На крыльце небольшого двухэтажного дома нас встречали родители Прониной. Отец Ярослав уважительно пожал мне руку, а мать Елена без прелюдий и лишних любезностей крепко меня обняла. Внезапный теплый прием немного смутил меня, но не больше, чем краснеющую рядом со мной Соню.

– Доча много о вас рассказывала, – с восхищением в глазах произнес Ярослав низким голосом. – Ей есть куда стремиться, однако.

– Однако наша девочка, – начала журить мужа Елена, – еще покажет, на что она способна. Соня еще молода! А вы, Татьяна, проходите, не стесняйтесь! – с нежностью обратилась она ко мне.

Соня схватила меня за локоть и быстро повела в дом, не оглядываясь на отстающих родителей.

– Вы близки, – прокомментировала я.

«Жаль, не могу похвастаться тем же», – подумала я про себя, но вслух добавила:

– Это здорово.

– Да, – замялась Соня. – Мы часто созваниваемся, а по выходным, если получается, навещаю их.

– Чаю? – воскликнула Елена и за секунду оказалась перед нами.

– Мама, мы спешим, – буркнула Соня.

– Ну, как всегда! – раздосадованно сказала Елена и в поиске поддержки уткнулась голубыми глазами в мое лицо.

Соня оказалась вылитой матерью: те же пухлые губы и ледяной взгляд, скрывающий за собой доброе сердце.

– Пожалуй, мы можем потратить полчаса на отдых и чашку чая, – поддалась я на мольбу Елены.

И хоть Соня слегка насупилась, от меня не спрятались радостные искры ее глаз.

Пронины-старшие оказались любопытными товарищами и спрашивали меня обо всем на свете: о моей семье, об учебе, о работе, о развлечениях и хобби, даже личной жизнью не постеснялись поинтересоваться.

– Да, с вашей работой, милочки, старикам о внуках стоит позабыть, – грустно сказал Ярослав.

– Здорово, что вы служите на стороне закона и боретесь с преступностью, – добавила Елена. – Но любви, семье, детям – простому женскому счастью, – нет места в вашей жизни.

Соня показательно закатила глаза, было понятно, что подобные разговоры между ними были не редкостью. Я тактично молчала, меня не касались проблемы родителей Прониной в желании заиметь внуков, а вставать на защиту новоиспеченной напарницы было глупо, Елена и Ярослав останутся при своем мнении.

– Ох, ведь ты у нас и красавица, и умница! – запричитала Елена. – В школьные годы ухажеры проходу не давали и в студенчестве тоже.

Елена гордилась достоинствами дочери, это было сложно не заметить, скорее всего, полагая, что это ее большая заслуга – ведь красота и ум Сони, без сомнений, достались девушке по материнской линии.

– Один Кирилл Осипов чего стоит! Уже лет десять от юбки ее не отходит. И собой хорош, и адвокатскую практику ведет! Чем не жених? А она нос воротит. – Елена, широко распахнув глаза, пылко смотрела на дочь.

Соня, побагровев от неуютной и неприятной темы, встала из-за стола, прихватив ключи от машины отца с полки.

– Спасибо за чай, нам пора ехать, – сердито бросила она и вышла за дверь.

Я, разделяя дискомфорт Сони, не заставила себя долго ждать и, живо распрощавшись с родителями Прониной, вышла во двор.

– Не парься, – сказала я Соне, натягивая на голову бейсболку и расправляя солнцезащитные очки. – Стой на своем и никого не слушай.

– Спасибо, – грустно поблагодарила Пронина.

Я села за руль «Шевроле Нивы», а Соня затаилась на заднем сиденье автомобиля.