Убить Горби

– И поэтому моя задача максимально ускорить процесс разрушения Советского Союза и, впоследствии, дезынтеграции России.

Пашка, конечно, привык к американскому комфорту и, действительно, о родине вспоминал только по служебной необходимости, но ему вдруг очень захотелось дать Эрлиху в морду. Скорее всего, такой поступок Рис оценил бы не меньше, чем идиотскую выходку с бассейном.

Но Пашка не поддался искушению, а Эрлих прямо-таки театрально уставился на него немигающим взглядом. В этот момент, впервые за все время их беседы, разведчик обратил внимание на неприятное сочетание голубизны его маленьких проницательных глаз и неестественно белых бровей. Цель его фонда не стала открытием для Семенова, хотя, услышав такое от Эрлиха, он подумал, что ему и правда было бы абсолютно несложно утопить этого гада в бассейне или свернуть ему шею. Он решил на всякий случай не забывать своих нынешних ощущений – авось пригодится.

– Окей, – наконец среагировал Пашка, а то пауза затянулась.

– Окей? Окей?! – удивился Эрлих. – Я открываю вам страшный секрет, а вы ограничиваетесь лишь этим словом?

– Даже и не словом вовсе, – встрял Романченко, напряженно взглянув на Пашку.

Эрлих усмехнулся.

– Верно, – согласился он. – Даже и не словом вовсе.

– А что такого? Никому не нужна новая Российская империя, – заметил Семенов, окончательно придя в себя, – в том числе и самим россиянам. Держать на иждивении феодальные окраины, навязывать свой образ жизни тяготеющим к вам западным республикам, сдерживать распространение воинствующих течений ислама на Кавказе – откуда средства и силы на это? Считаю, – добавил он со страстью, которая даже его самого удивила, – что настоящий патриот моей родины не пожелает ей такой перспективы. Получается, я на вашей стороне.

Эрлих и Романченко быстро переглянулись.

«Неужели перегнул?» – пронеслось у Пашки в голове.

– В общем, так, – проговорил Савелий. – Есть дело для тебя. Надо бы встретиться с человеком из Советского посольства здесь, в D.C. В СССР скоро случится серьезная заваруха, и очень важно, чтобы мы имели возможность предсказывать действия различных групп в советском руководстве, а также влиять на них. Другого шанса реализовать стратегию, в которую тебя посвятили, история нам не предоставит.

Глава пятнадцатая. НОЧЬ НА 21 АВГУСТА

Владимир Щедринский не хотел прекращать общение со своим лучшим другом Пашкой, которого непостижимым образом угораздило связаться с авантюристами из Дома Советов. Но в коллекторе, где они уже несколько часов изготавливались для проникновения в здание, происходили странные, непонятные события, и именно на этих событиях сконцентрировалось все его внимание.

Командир группы битый час разговаривал с разными «большими» людьми, требуя от них хотя бы какого-нибудь приказа. Изначально штурм был назначен на три часа ночи. План мероприятия разрабатывался непосредственно генералами Ачаловым, Грушко, Агеевым, Громовым, Лебедем, Карпухиным и Варенниковым, а также Борисом Бесковым, командиром учебного центра КГБ «Вымпел».

Бойцы продрогли, оголодали и потому были опасно злы.

Но никто в верхах не желал отдавать четких и понятных распоряжений. Наконец, видимо, добившись от руководства ГКЧП вразумительного ответа на свои запросы, командир в чем-то засомневался.

Такого от него никто не ожидал. Бойцы ждали приказа, вопросительно глядя на своего, как правило, предсказуемого в своей решительности начальника.

– Ребята, история такая… – начал он. – Там на площади народу несколько десятковтысяч.Это значит, мы с вами будем воевать с гражданским населением. В самом здании еще тысячи три. Много вооруженных. Есть и бывшие наши коллеги.

При этих словах командира Вовка невольно вздрогнул.

– Если начать операцию, будет кровь, – продолжал офицер. – Защитники здания многочисленны и настроены решительно, баррикады за последние два дня существенно выросли и укреплены не по-детски. Предвижу, что в результате штурма погибнут сотни наших же с вами сограждан, включая самого Ельцина и находящихся в здании артистов: Михалкова, Ростроповича… Плюс иностранные корреспонденты. А еще, ребята, вас терять не хочется. Как я уже говорил, там засела десантура и некоторые из наших бывших сотрудников. Помимо нас, есть еще несколько групп. Они все предпочитают дождаться политического решения вопроса. Поэтому я приказываю: вернуться на место дислокации и ожидать дальнейших распоряжений там. Вопросы есть?

Бойцы переглядывались, переминались с ноги на ногу. Наконец, один со вздохом произнес:

– Хорошо, чайку горяченького попьем. Извините, товарищ подполковник, а генерал Карпухин – он что?

– Считайте, что это его приказ. И товарищ Бесков тоже за отмену штурма.

Вовка был и рад и не рад такому повороту. С одной стороны, надо же было нейтрализовать очаг сопротивления. С другой стороны, там ведь Пашка…