Убить Короля

– Не написано. Но на тот же счет поступали деньги от… – Данте осекся. Впервые с тех пор, как он открыл файл, что-то заинтересовало его по-настоящему. – «BlackMountain». И от «White Elephant»!

Эту компанию помнила и Коломба: она значилась в списке отдела по борьбе с терроризмом.

– Все транзакции проходили одним днем, – сказала она.

– Дай-ка мне кое-что проверить, – секунду поколебавшись, сказал Данте и начал быстро искать что-то в Гугле. Наконец он с удовлетворенным видом захлопнул крышку ноутбука.

– Ну? Я же знаю, тебе не терпится, – сказала Коломба.

Данте сцепил руки на затылке.

– Войну между Лео и королем монет развязал Отец.

10

До похищения Данте Коломба часто оставалась на ночь в его спальне для гостей с отдельной ванной. Рухнув в постель в одежде, она заметила, что в комнате все осталось по-прежнему, и немедленно заснула. На рассвете она встала, чтобы опустить жалюзи, и снова провалилась в сон.

Когда она наконец окончательно проснулась, Данте, словно Адам Ант[41], уже беседовал в гостиной с Третьим и лысым мужчиной, который накануне спустился в вестибюль, чтобы проводить ее в люкс.

– Извините, – сказала Коломба. – Я сварю себе кофе и оставлю вас в покое.

– Здравствуйте, госпожа Каселли, – почти хором сказали оба мужчины.

– Я спала в комнате для гостей.

– Очень познавательно, – сказал Третий.

Коломба почувствовала себя идиоткой. С какой стати она перед ними оправдывается? Данте сварил кофе и протянул ей чашку размером с ведро.

– Неужели нужно так часто прочесывать номер? – спросила она его.

– Нет, госпожа Каселли, мы должны только защитить от прослушивания один звонок, – ответил за него Третий и, достав из портфеля ноутбук, подсоединил его к мобильнику и внешней звуковой карте. – К сожалению, полностью зашифровать звонок невозможно, поскольку для этого обоим собеседникам необходимо пользоваться одинаковым программным обеспечением. Мы можем только перекрыть голос господина Торре с помощью низких частот. Всякий раз, как будет говорить господин Торре, перехватчики будут слышать помехи на линии.

– Вы бы лучше велели ему скачать «Signal». Это уж точно обошлось бы дешевле, – попыталась сострить Коломба.

Не теряя профессиональной серьезности, Третий покачал головой:

– Абонент находится в одиночной камере отделения для опасных преступников тюрьмы «Ребиббия».

У Коломбы перехватило дыхание.

– Вы хотите поговорить с Немцем?

Данте кивнул:

– Перед апелляцией он вправе созваниваться со своим адвокатом. – Он показал на подключенный к компьютеру мобильник. – За двадцать тысяч евро тот согласился одолжить мне свой телефон.

11

Все звонки заключенных из тюрьмы, кроме разговоров с адвокатами, прослушиваются и записываются. Однако случай Немца был исключительным.

Несмотря на солидный возраст – а ему было уже за семьдесят, – этот длинноволосый седой старик с бычьей шеей и перебитым носом, все тело которого покрывали шрамы от ножевых и огнестрельных ранений, был по-прежнему силен. В «Ребиббии» он отбывал пожизненный срок, поскольку являлся сообщником Отца.

С его ареста прошло больше трех лет, но следователям так и не удалось ничего о нем выяснить.

Как его звали на самом деле и действительно ли он был родом из Германии, оставалось загадкой. Сам Немец держал язык за зубами, а когда тюремный петух показался ему не в меру любопытным, запихнул ему в горло рукоять метлы.

Ровно в двенадцать тридцать дня двое агентов тюремной полиции выпустили Немца из камеры, обыскали, заковали в наручники и отвели в кабинку надсмотрщика, наблюдающего за одними из тюремных ворот. Каморку, похожую на будку сборщика дорожных пошлин, окружал кордон ОМГ – оперативно-мобильной группы тюремной полиции. Обычно звонки совершались в комнате для свиданий, но для Немца и здесь сделали исключение.

Диспетчер набрал номер адвоката.

Данте ответил на вызов, изображая неаполитанский акцент юриста, и его соединили с Немцем. Коломбе редко доводилось видеть, чтобы его так колотило от напряжения.

– Добрый день, господин Немец, – почти фальцетом сказал Данте.

На другом конце провода воцарилась тишина. Немец понимал, что, вопреки убеждению своих тюремщиков, говорить будет вовсе не с адвокатом, но не знал, чей голос услышит в трубке.

– Добрый день, господин адвокат, – наконец сказал он.

– Вы получили открытку?

– Да.

Данте кивнул Третьему, и тот включил низкочастотные шумы.

– С этого момента меня слышишь только ты, но твой голос шпионы по-прежнему слышат четко и ясно. Понятно?

– Да.

– Пожалуйся на качество связи.

– Я вас плохо слышу, господин адвокат, – сказал Немец.

– Через пару минут нас наверняка разъединят, так что давай не будем терять время. – Постепенно голос Данте зазвучал уверенней.

– Мне нечего вам сообщить, господин адвокат.

– Говорить буду я. А ты слушай.

– Как пожелаете, господин адвокат.

– Я видел счета и немного поболтал с Лео перед его смертью. Мне известно, что до падения Берлинской стены Отец работал с Белым.

Без малейших колебаний Немец ответил:

– Господин адвокат, я говорил вам это еще на последней нашей встрече: будьте осторожны.