Убить нельзя научить книга 1

Я сжала кулаки так, что ладони горели, а суставы хрустнули. Начальника не впечатлило. Окутанный дымкой полуденного солнца он казался еще больше в своей стихии, чем вчера, во время наших тренировок, стоивших мне так дорого.

- Я тебе не рабыня! - я безнадежно сорвалась на повышенные тона, поймав себя на типично женском взвизгивании. - Вы обещали спасти сестру! И ничегошеньки не сделали по этому поводу! Водите меня за нос, рассказывая про эксперименты и пленных крипсов. Бред, да и только! Может ее там уже давно ввели в контролируемую кому… А я ни слухом, ни духом! И вообще в моем мире тебя давно привлекли бы за домогательство! - пожар на моих щеках впору было тушить льдом. Воздух застревал в груди, словно загустел вязкой смолой. Я едва себя слышала. Сердце громыхало в ушах, но хохот Вархара перекрывал этот звук и взвинчивал пульс сильнее.

Резко прервавшись, проректор снова подскочил вплотную. От удара его ладоней возле висков, я вздрогнула опять, хотя пора бы привыкнуть.

- А в моем мире, - медленно, сквозь зубы процедил Вархар. - Я забрал бы тебя домой, и ты даже пикнуть бы не посмела. Напротив, еще и гордилась бы тем, что такой, как я, выбрал тебя. А по поводу сестры… Если Езенграс что-то сказал, значит сделает. Сомнения тут неуместны. Неуместны в принципе и никогда! И если он сразу не объяснил - как будет проходить лечение, значит так и надо. Значит, узнаешь позже. Прояви хотя бы толику терпения.

Его тяжелое дыхание было горячее моих щек.

Я замерла, с ужасом ожидая, что сделает начальник. Но он ухмыльнулся в своей фирменной манере. Секунда - и Вархар опять у окна, нежится в собственной стихии.

- Короче! - отчеканил проректор. - Заявление не принято, - его пятерня с хрустом смяла плотный лист бумаги. Небрежный взмах руки Вархара - и белый шарик упал ровно в центр мусорной корзины, у самой двери. - Даю тебе два дня отпуска, который ты проведешь в академическом оздоровительном корпусе. А потом чтобы была на занятиях и прекратила свои дурацкие попытки от меня отделаться. Я не варвар, и не собираюсь насиловать тебя. Вернее, варвар. Но все равно не собираюсь.

Его низкий, грудной голос вибрацией отдался в теле.

- И ты примешь мои ухаживания, пока не выбрала другого мужчину! - резко выпалил Вархар. - Попробуй только отказаться. Ты мало видела наших обычаев. Я тебе покажу, что делают у меня на родине с ненужными соперниками. А твоего смазливого аспиранта иначе не назовешь. Носится за тобой как собачонка, смотрит в рот и еще невесть куда. Даже уточнять не хочу куда именно, - проректор скользнул по моей груди и бедрам таким взглядом, что уточнений уже и не требовалось. - Спасение твоей сестры на повестке дня. Поэтому выбрось параноидальные мысли прочь. Они тебе всю голову портят! Я ясно выразился? Или остались сомнения? Возражения? Вопросы?

Смешинки поблескивали в глазах Вархара, но губы его не улыбались. Проректор уселся на подоконнике, сложил руки на груди и уставился на меня исподлобья.

На долю секунды правый глаз блеснул небесной синевой и тут же снова окрасился вишневым.

Надежды договориться с ним по-человечески не оставалось. Хотя как можно договориться по-человечески с воинственным скандром?

Я развернулась и бросилась вон из кабинета. Только теперь ощутила, как налились свинцом плечи, как трясутся колени, не говоря уже о моих несчастных поджилках.

Мысленно прокляв Вархара и тот день, когда дурость и чувство вины толкнули согласиться на эту работу, я понуро побрела на выход.

Что ж. Слава богу, копия заявления осталась у секретаря проректора. Завизированная, как и полагается. И теперь я с чистой совестью, могу отправиться к ректору. Он обещал вылечить сестру и ничего для этого не сделал. Так что пускай разрывает контракт и отпускает меня домой!

1

Я торопилась домой с покупками, в ужасе представляя, что выкинула сестра на сей раз. Было до чертиков страшно оставлять ее дома одну. Но сиделки категорически отказывались работать с “невестами зеленых великанов”. Так называли теперь женщин с психическими отклонениями как у Алисы.

Ранняя весна хорошей погодой не баловала. То приносила холода, то - сырость и слякоть. И уж если, в кои-то веки, выглядывало солнце, ураганный ветер сбивал с ног.

Крыльцо и лестница перед подъездом обледенели так, что хоть коньки надевай. Я пробиралась к железной двери, намертво вцепившись в перила.

Спасибо соседке с первого этажа - Маргарите Васильевне за этот незатейливый, но неизменно бодрящий аттракцион.

- Оленька! Просто еще не застыло! - послышался из ближайшего окна ее виноватый голос. - Так получилось… Только я полила крыльцо и лестницу святой водой, как пришли гости. Ну к хулиганам, с первого этажа. Грохнулись и так выругались… Пришлось в срочном порядке заново чистить ауру дома…

Я поспешила нырнуть в подъезд, под подозрительный звон сосулек над головой. Их было столько, что козырек над дверью напоминал акулью челюсть.