Убить нельзя научить книга 1

Мы с Вархаром синхронно крутанулись на пятках и поспешили в приемную. Но здесь встретил сюрприз. Два леплера и три вейла лежали на полу – бледные и обессиленные, больше похожие на пациентов реанимации, чем на бравых академических преподов. Кряхтя и трясясь, они пытались подняться, но снова падали на каменные плиты. Я узнала этих преподов. Они ожидали аудиенции Езенграса, когда я ввалилась к нему без очереди и, кажется, слегка попали под действие темной материи. Хорошо хоть сознание не потеряли. Наверное, защищен от ужасного явления был только ректорский кабинет. – Чего разлеглись? – возмутился Вархар, окинув пострадавших недовольным взглядом. – А ну бегом на занятия! Марш! Рраз, два! Рраз, два! Подкачайтесь в медкорпусе, раз такие немощные. Слова Вархара чудесным образом придали преподам не только сил, но и ускорения. Леплеры вскочили, как ужаленные. Громко звякнули пряжки ремней и клепки сапог – преподы этой расы одевались лишь немногим скромнее студентов. Ну как скромнее? Их рубахи и туники были однотонными, хотя и били по глазам бешеными электриками. Следом за леплерами, потирая ушибленные места, тяжело поднялись двое вейлов. И под испепеляющим взглядом Вархара бросились наутек, словно уже изрядно «подкачались». – Вот это я называю моральной поддержкой! – загоготал скандр. И мне даже не захотелось возмутиться, ткнуть его в ребра или огреть чем­то тяжелым по голове. Кажется, я начинала принимать Вархара со всеми его достоинствами и недостатками. Только последний вейл продолжал лежать и странно подергиваться, как эпилептик. – А тебе чего? Мало попало? – уточнил Вархар, наклоняясь. – Исправить упущение? – М­м­м… Хво­ост! – фальцетом взвизгнул вейл. – А­а­а, – Вархар посмотрел на свои ноги – одна из них прочно стояла на длинном белокуром хвосте препода. – Сойти что ли? – уточнил с улыбкой. – Мгу­у­у, – промычал вейл. – Ой, да подуумаешь, – возмутился Вархар, все еще не убирая ногу. – Конским шампунем отмоешь и не такое. – Мгу­у­у, – снова промычал вейл, чей скальп натянулся до предела, а глаза бешено таращились на проректора откуда­то с темечка.

– Да ладно, ладно, я сегодня добрый, – Вархар убрал ногу, и препод вскочил, как подорванный. – Все бы тебе развлекаться, – выглянув в приемную, пожурил Езенграс проректора так, как журит учитель младшеклассника. – У нас всего два дня на подготовку. – Ты заподозрил крипсов в пунктуальности? – Вархар заломил бровь с родинками и подмигнул мне со странным выражением лица. Я такого не помнила. Он не подначивал, как прежде, и не намекал на нечто неприличное. Скорее поддерживал, стремился приободрить. – Мы принимаем бой! – заявила я так, словно самолично поведу Академическое воинство на крипсов. – Ты моя воительница! – выпалил Вархар, окатив восхищенным взглядом. – Только не истреби их подчистую. Ты можешь! Сам видел. Раз­два – и пожар. Три­четыре – и межреберная невралгия. Пять­шесть – вверх тормашками подвесь. Семь­восемь – на полу пощады просят. Крипсы нам еще пригодятся. Мы на них мастерство боя оттачиваем и медицинские эксперименты проводим. Стишок Вархара о моих «академических буднях» взбодрил всех. Езенграс оскалился шире, давая фору не только акуле, но и Мастгури. Видимо приглашая меня по скайпу на работу, он использовал самую очаровательную из своих улыбок. Остальные улыбки рассудок кандидатов просто не выдерживал. – Ну если между вами мир и согласие, – и Езенграс подмигнул так, словно мы с Вархаром только что занимались чем­то до безобразия неприличным и до ужаса пикантным. – Давайте­ка наведем порядок в Академии. Вархар. Собери всех заведующих. Ольга, собери всех преподов. Не мне объяснять вам, что магнетики и электрики – наша главная сила. Водники и почвенники – лишь прикрытие, подмога. Ну и, конечно же, сообщите доктору Мастгури. Езенграс подмигнул мне и задорно подвигал бровями. – У нас будут пленные! – ректор оскалился так, что акула уже бы даже не вспотела, умерла от разрыва сердца. – А это значит что? – Что у Мастгури будут живые пациенты! – задорно подхватил Вархар. Я решительно заставила себя не думать о том, что планируют сотворить с пленными воинственные скандры. О том, на каком месте среди длинного списка их достоинств находится гуманизм. И есть ли он там вообще. И меня наконец­то отпустила ностальгия по старому миру. Странно, забавно, но опасное приключение, маячившее на горизонте, отрезало ее напрочь. А, скорее всего, отрезал Вархар. В тот самый миг, когда обнимал меня, у окна. Тогда прижимал меня к груди уже не воинственный скандр, не беспардонный начальник, не бретер и бахвал… Мужчина… Настоящий мужчина, каких поискать во всех пяти мирах. И единственное, что омрачало мою радость и воодушевление – Алиса. Мне все еще ни слова не сказали о том – поможет ли ей методика здешних экспериментаторов­медиков. И на заднем фоне все время маячила тревожная мысль. Как она там, одна, без меня?

22