Убить топа 2

— Давай… вставай… — я беспомощно указал на выход, — Все… не могу… пошла… вон…

— Что ты сказал? — возмущенно спросила она.

— Я сказал… — я попытался выровнять дыхание, — Пошла вон!

— Ну, ты вообще урод! — вскочив, выпалила она, и метнулась из кухни, — Прав был Сережка!

— Давай, давай — я шел сзади, посмеиваясь.

Она со злостью всунула ноги в туфли:

— Ты дальше своего ПВП ни хрена не соображаешь! Не звони мне больше!

Она завозилась с замком, заплакав от бессилия. Ну, нет, сегодня этим не проймешь, у меня своя трагедия. Я протянул руку и одним щелчком открыл дверь:

— Давай до свидания!

— Пошел нахрен! — и она, бухнув железной дверью по косяку (и откуда сил-то столько?), яростно зацокала по ступенькам, — Еще посмотрим, кто посмеется! — донеслось снизу.

Я прислонился к стене коридора, все еще посмеиваясь. Вообще нереальная сцена сейчас была, я едва мог представить, что такое возможно. «У тебя хорошие способности!»

Мне пришла веселая мысль, что из моей квартиры зачастили убегать в гневе, и надо бы энергетику почистить. Ну, ладно, посмеялись, и хватит. Так, пора искать телефон. Больше всего мне теперь хотелось поговорить с главным виновником.

Глава 24. Начало новой эпохи. Часть 1

Телефон нашелся на диване, там, где я оставил его с утра. Взяв трубку в руки, я подумал, какое это отлично совпадение, что Каролина пришла чуть раньше, чем я набрал Серегу. Этот истерический смех, что напал на меня, разгрузил накал эмоций, и теперь я мог чуть спокойнее мыслить. Достаточно, чтобы слышать, что мне говорят, и что недоговаривают.

Мотнув список контактов, ткнул пальцем в Лаккера. Пошли гудки, и сердце снова застучало. Нет, не от злости, а от волнения. Все еще теплилась во мне надежда, что все это ошибка, простое недоразумение. И сейчас еще поржем с Серегой на эту тему. Сейчас поржем…

Я ходил по комнате, нарезая круги вокруг вирткокона. Наконец пошло соединение:

— Алло.

— Привет, Серый.

— Да, Антоха, здорово. Ты чего?

Я закрыл глаза, успокаивая себя. Сразу выплескивать это «чего» нельзя, Ант, ты теперь все знаешь, и ты на шаг впереди всех недругов.

— Ты дома, Серега? Поговорить бы.

— На работе пока, и еще задержусь, наверное. А что за разговор?

— Про эвенджеров…

— Ты все никак не успокоишься?

Я вдохнул поглубже и, наконец, сам удивляясь своему спокойствию, спросил:

— Зачем ты это сделал, Серый?

— Не понял?

— Все ты понял, Лаккер. Я тебя спрашиваю, зачем? За что? Почему? Как еще спросить?

— Антох, что за хрень?

— Сколько дружба стоит, а, Серый? Сколько Брутто заплатил?

В трубке повисла тишина, я сильнее прижал наладонник к уху, желая услышать все до последнего слова. Если он решится сказать. Но Лаккер все не решался, я почувствовал, как возвращается, закипает злость внутри меня, и не сдержался:

— Урод ты, дружище!

— Антоха…

— Да в жопу! Как живется с этим, нормально? Ты мне в глаза смотрел каждый день! Ты, гнида, меня успокаивал тогда!

— Ант!

— Как ты тогда сказал? «Я тебе верю!» Тварь продажная!

Выговорившись, я снова услышал в трубке тишину. Молчишь, значит! Нечего сказать? А у меня еще есть много, что сказать! Счет обнулю, а скажу все, что думаю, о тебе, о Каролине твоей, о Максе!

— Антоха, все не так, как ты думаешь…

— Ты вообще оборзел, что ли, Серый? А как мне еще думать?

— Погодь ты, не ори! Кто тебе сказал?

Я снова прикрыл глаза, считая про себя. Вспомнил, как Каролина предложила мне место в Парящих, оценив мои способности, и сразу полегчало. Улыбнуло и отпустило.

— Пацаны рассказали, почему ливнули из клана. Макс мне намекал до этого, а сегодня еще твоя приходила!

— Каролина у тебя была? Ты…

— Да пошла твоя Каролина! Она мне сказала, что это ты все придумал!

Снова на миг воцарилась тишина, я сопел в трубку, уже чувствуя, что устал от собственной истерики:

— Она и правда так сказала? Что это все я?

— Да, Серый! Ты мне скажи, сколько дружба стоит? Как живется теперь?

— Нормально живется, — холодно ответил Серега, его тон резко сменился, — Много стоит дружба.

— То есть, это все правда? — спросил я упавшим голосом, — Вот ты так просто мне чит поставил, и всю команду слил?

— Ну, Антон, раз тебе сказали, все так и есть! Да, это правда, я все сделал, — он говорил спокойно, будто лекцию зачитывал перед рейд-боссом, — Еще вопросы есть какие? Мне работать надо.

Я ошалевшими глазами посмотрел на смартфон, на маленькую аву Лаккера. Ты вообще как можешь так говорить?

— Ты охренел, Серый? Ты урод, дрянь последняя! Тварь продажная! — я начал срываться на крик, перечисляя все известные мне ругательства.

— Да пошел ты, Антоха! — бросил Лаккер и в трубке щелкнул отбой.

Смартфон участливо показал мне, сколько длился разговор, и нырнул в спящий режим. И я несколько секунд смотрел на свое отражение на черном экране, разглядывая лицо, которое можно описать только словом: «охреневшее».

И это был мой друг? С которым со школы вместе? Самое удивительное, он просто послал меня, будто это не я, а он жертва несправедливости.