Убить в себе тебя

Почему он так поступал со мной? С каждой секундой моих размышлений мне становилось всё яснее, что дело в том, что он хотел сравнять счёт. Он не бросал меня прежде, но предавал очень часто. Он изменял, пропадал на недели, ругался со мной по любому поводу и считал, что я всегда не права. Я терпела это около года, нашего первого совместного года, но вдруг сорвалась. Я, как по щелчку пальца, решила, что больше не хочу такого отношения к себе, что этот человек меня губит и никогда не даст достигнуть высот. Я бросила его, но сделала это лишь один раз, он сравнял счёт весной. Но, по всей видимости, ему оказалось мало, и он не мог остановиться. Наш счёт стал 1:2 в его пользу, но если считать по количеству раз, когда он делал мне больно, то его цифра должна быть в десятки раз больше. Если это всё огромная месть, то его усердию не было предела. Я была уверена, что если снова заживу нормальной жизнью, он придёт и разрушит её даже без моего содействия. Он переиграл меня, цель была достигнута, но он настолько увяз в своей же грязи, что ему стало нравиться делать больнее. Унижать сильнее и в очередной раз доказывать то, что я никто по сравнению с ним, что лишь он решает нашу судьбу. Только теперь я вижу его мотивы так чётко, может, если бы я не была так слепа раньше, всё закончилось бы иначе?

Я потерялась во времени, не смотрела на календарь, просыпалась, когда на улице уже темнело, а засыпала с первыми лучами солнца. Я осознавала всё, что со мной происходило, и пребывала в этом состоянии по доброй воле. Передо мной не махало победным флагом моё счастливое перспективное будущее, я не видела себя кем-то, я хотела лишь любви и тепла. Я что, многого просила?

От громкого сигнала телефона моя рука дрогнула и вода из стакана тонкой струёй полилась мимо рта.

– Привет, как ты там? – спросила Алёна.

– Я только проснулась, всё просто отлично, – с отвращением к самой себе сказала я.

– В восемь вечера? Ты серьёзно? – посмеялась она.

– Да, тебя это до сих пор удивляет? – я положила телефон на подушку и легла рядом.

– Нет, просто – она помедлила, – я через час буду на вокзале, давай встретимся, поговорим? – её предложение звучало робко, неуверенно.

– Ладно, я приеду, только без нравоучений.

Особого энтузиазма к этой встрече я не испытывала, впрочем, как и к любой другой, но это ведь Алёна, я не должна была потерять её. Она осталась последним человеком, который был готов выслушать меня. И даже несмотря на то, что её не было рядом последние недели, я продолжала дорожить её присутствием в моей жизни.

Спустя полчаса я вышла из дома, в глаза ударил свет фар от проезжающей мимо машины, я остановилась, чтоб впервые за долгое время сделать глоток свежего холодного воздуха. Я не успела заметить, как на мою голову посыпались мелкие снежинки, это был первый ноябрьский снег, ну, по крайней мере, для меня. Дорогу к станции электропоездов, идущих до вокзала, освещала длинная линия блёклых фонарей, которые расплывались прямо у меня перед глазами. Я шла и нервно отпрыгивала от каждой тени, которую видела, будь то тень качающейся ветки, прохожего или моя собственная.

Первую нужную мне электричку пришлось ждать порядка получаса, за это время я успела не на шутку замёрзнуть. Я слонялась по платформе из стороны в сторону, то ли пытаясь согреться, то ли не находя себе места.

Как только я оказалась в тепле, и холодная улица осталась за закрытыми дверями, я расслабилась и по стандартной процедуре принялась проверять свой телефон в надежде на сообщения, но находила только рассылки магазинов одежды и рекламу новых фильмов в кинотеатре. За окном сменялись железнодорожные станции, с каждым районом, который я проезжала, было связано отдельное неповторимое воспоминание. В одном из них я впервые поцеловалась, в другом – первый раз отмечала новый год вне дома. Но вот одна из станций сохранилась в моей памяти не самой лучшей картинкой, ведь на ней жил Митя. Он часто предпочитал провожать меня до дома пешком, а не ехать на электричке. Этот путь занимал около часа ходьбы по почти что нежилым местностям, так он оттягивал момент нашего прощания. Раньше это казалось мне романтичным, хотя почему раньше, я до сих пор так считаю, просто больной отпечаток, наложенный на все его милые поступки, разделяет мои воспоминания на две части: плохую и хорошую. Наша история была похожа на песочные часы, которые только что перевернули: в верхней части находилось его тепло и забота, а в нижней – моя боль и отвращение к нему. Очевидно, что с течением времени, песок стекал вниз, и я всё больше разочаровывалась в Мите. Я подвергала сомнению своё видение идеала в его лице, но искренне надеялась, что наши часы перевернут снова, и у нас будет шанс выбраться из замкнутого круга «от любви до ненависти и обратно». Но какой в этом смысл, если его сущность невозможно было изменить?

Прозвучало короткое объявление о конечной остановке и я поспешно вышла из электрички, в темноту, прямо в объятия колкого холода.

– Кира! – послышался звонкий голос где-то сзади.