Убить в себе тебя

– Ты уже здесь, отлично. Как съездила? – я заметно повеселела при виде Алёны.

– Очень круто, правда тебя не хватало.

– Не думаю, что со мной было бы весело, – мои губы растянулись в недовольной улыбке.

Алёна в шутку стукнула меня по плечу и принялась рассказывать детали своей поездки. Спустя минут 15 мы сели на обратную электричку, но как оказалось, Алёна не хотела сразу ехать домой.

– Заедем к Ване, посидим у него, там друзья его собрались, не отказывайся, – выстраивая милую гримасу, упрашивала Алёна.

Я кинула на неё возмущённый взгляд, ведь мне было совсем неинтересно сидеть с какой-то незнакомой компанией.

– Там будет весело, ну давай, – продолжила она.

После долгих попыток ей всё-таки удалось получить от меня согласие, и мы вышли на нужной станции.

Я поражалась самой себе, ведь меня начало заботить позднее время, опасность на улице. По дороге к дому Вани я активно уговаривала себя расслабиться и немного отдохнуть от долгого периода самокопания, но жизнь не прекращала смеяться надо мной, за каждым поворотом меня ждал очередной удар судьбы.

– Что они здесь делают? – я прошипела Алёне на ухо.

– Это друзья Вани, я же говорила, – в растерянности Алёна тоже заговорила вполголоса.

– Это друзья Мити, – мой тон стал истеричнее, но не выходил за рамки шёпота.

– В смысле? – глаза Алёны расширились и заметались по углам.

Мы стояли в коридоре, от компании парней нас отделяла лишь пара-тройка метров, я медленно сняла куртку, сделала шаг назад и упёрлась во входную дверь.

– Вы чего не разуваетесь? – к нам вышел Ваня.

Мы с Алёной обменялись парой обескураженных взглядов, в моей голове пронеслись тысячи мыслей о каком-то заговоре, об очередной мести со стороны Мити, но было бы странно, если бы его план зашёл настолько далеко. Я нехотя развязала шнурки, сняла кроссовки и неуверенными шагами двинулась в сторону комнаты. Я наивно надеялась, что они просто не узнают меня, ведь мы пересекались лишь несколько раз.

– Кира, знакомься, это Даня, – он указал рукой на высокого светловолосого парня, – это Артём, – мой взгляд опередил жест Вани и сам упал на нужного человека.

Я только хотела расслабиться от мысли о том, что они не узнали меня, как с кухни послышалась фраза:

– Кто-нибудь ещё пить будет?

Я обернулась назад и увидела приближающегося парня, который тут же остановился при виде меня.

– Кира?

Я думала, что хуже двух друзей Мити, сидящих в квартире парня Алёны, уже ничего быть не может, но в метре от меня стоял его двоюродный брат. Я снова захотела провалиться под землю, ведь до того момента у меня ещё были шансы остаться неузнанной, но теперь всё пошло крахом.

Из комнаты доносился громкий смех, оба парня повторяли моё имя, но уже без вопросительной интонации.

– Паш, а она вообще в курсе, что Митя творит? – спросил Даня.

Паша по-прежнему стоял в проходе на кухню, по его лицу я прочувствовала всю неловкость ситуации, Ваня и Алёна молча наблюдали за происходящем.

– Он у нас совсем разгулялся, фиг приструнишь, – добавил Артём.

Я инстинктивно отошла чуть назад, перед глазами замелькали их ехидные улыбки, прозвучало ещё с десяток насмешливых фраз. Они притворялись, что разговаривали между собой, но их косые взгляды в мою сторону сложно было не заметить, они с нетерпением ждали моей реакции на отлично отыгранную издевательскую сцену.

– Может, заткнётесь? – грозно рявкнул Паша.

Но парни не умолкали до тех пор, пока Паша не подошёл к ним. Не знаю, что он сказал, но они резко стихли. Алёна стояла с открытым ртом, придерживая за руку Ваню, который, по всей видимости, вообще не понимал о чём идёт речь.

В воздухе стоял противный запах сигарет и перегара, сменялись лестничные пролёты, но я не бежала, а отчаянно и медленно спускалась. Мой первый выход в свет после длительного заточения дома оказался ужаснее некуда, и вот откуда у меня такая удача? Выходя на улицу, я каждый раз просчитывала вероятность так называемой опасности на своём пути, но какой был шанс такого стечения обстоятельств?

Я помню его голос

Ему не нужно было повода, чтоб растоптать мои чувства в сотый раз. Первый десяток был похож на неумелые рывки, второй – на неуверенные шаги, к третьему он набрался опыта и даже научился сильно цеплять меня, а начиная с четвёртого, он вошёл во вкус. Каждый новый трюк для причинения боли казался для него искусством, ближе к шестому десятку он стал мастером своего дела и продолжал держать планку вплоть до самого последнего раза.

Я чудом успела на электричку до дома, она конечно была не последней, но до следующей мне бы пришлось стоять на морозе около часа. Хоть что-то смогло порадовать меня в тот день.

За окном бушевала метель, но как только я пыталась присмотреться к неспокойным снежинкам, глаза фокусировались на моём отражении. Я заметила свой растрёпанный вид, потухший взгляд и растёкшуюся тушь на нижнем веке. Я попробовала улыбнуться, но моё отражение не изменилось в лице, лишь движения руками или головой давали мне понять, что я смотрю именно на себя.