Убить Вампира-Завоевателя

Потому что, Ткачиха, я хотела большего. Хотела принять темные, запретные стороны того желания, которое пробуждалось в нем каждую ночь, когда я спала рядом с ним. Того желания, которое мне разрешалось исследовать только в одиночку, ночью, зажав руки между ног, или изредка с другим Арахессеном, готовым нарушить правила, вплоть до того места, где, по нашему мнению, проходила граница наших клятв.

Он хотел меня. Я знала это сейчас, по его твердой длине, проступающей сквозь штаны. Я знала это уже несколько недель, каждый раз, когда мы ложились вместе и просыпались в объятиях.

Моя ладонь, прижатая к его обнаженной коже, продолжала двигаться, скользя по мышцам его торса. Когда кончик моего мизинца коснулся пояса его брюк, он резко отстранился.

Этого оказалось достаточно, чтобы я снова осознала происходящее.

Мое лицо было горячим. Сердце бешено колотилось. На мгновение мы с Атриусом просто уставились друг на друга, его глаза расширились.

Что я только что натворила?

Осознание того, что я чуть было не сделала — чего еще хотела — обрушилось на меня, как ведро холодной воды.

Его ноздри вспыхнули, и я поняла, что он тоже ошеломлен своими желаниями — возможно, даже больше, чем я.

Он неуклюже пробормотал:

— Не сегодня.

Я выскользнула из-под его рубашки и так изящно, как только могла, поднялась с его колен. Я твердо решила не показывать, что потрясена. И все же я прекрасно понимала, как дрогнуло его горло, когда его взгляд пробежал по моему телу, и как он напрягся, когда я отстранилась от него.

Не сегодня. Я не была уверена, что это значит. Означало ли это, Еще одна ночь?

Я дала обет целомудрия. Да, я много раз соблазняла мужчин и женщин во время своих миссий. До секса дело никогда не доходило. Но для некоторых Сестер я знала, что это так. Все знали. Даже Зрячая Мать. Даже, конечно, Акаэи. Мы приняли это как жертву во имя высшего блага и смотрели на это сквозь пальцы.

Я не могла об этом думать.

Я улыбнулась ему, стараясь быть очаровательной, но, вероятно, выглядела слабее, чем хотела.

— Ты прав, — сказала я. — Уже поздно…

Я начала отворачиваться, но Атриус поймал меня за запястье.

Между нами повисло долгое молчание. Он смотрел на меня глазами, которые, казалось, пронзали меня насквозь.

И как только я подумала, что ему совсем нечего сказать, он заговорил. Три слова на языке Обитраэнском.

— Что это значит? — спросила я.

Он лишь покачал головой и отпустил меня.

— Береги своего брата, — пробормотал он и повернулся к огню.

ГЛАВА 27

В течение следующих нескольких дней состояние Наро не улучшилось. Наоборот, его состояние ухудшилось. Это выходило далеко за рамки травм, полученных в битве. Зависимость от Пифорасида была жадным зверем. Отказ от наркотиков наступал быстро, и, получив тебя, он продолжал пожирать, пока не оставалось ничего, кроме оболочки. Это почти всегда было смертельно опасно.

Вскоре Наро стал бредить. Он редко приходил в сознание. Когда он приходил в себя, то не замечал окружающего мира, выплевывая невнятные фразы, которые нельзя было назвать предложениями. Я оставалась рядом с ним, и никто меня не беспокоил, хотя работы было предостаточно, прежде чем армия снова двинется на север.

Я знала, что Атриус приказал не беспокоить меня. Но я старалась не думать слишком много об Атриусе — о поцелуе, — когда была рядом с Наро.

Я надеялась, что Наро окажется одним из тех счастливчиков, которые смогут пережить абстиненцию. Я не знала, почему мне это снится. Я была не из тех, кто позволяет себе утонуть в глупых, беспочвенных надеждах. И это было глупо — даже те, кто находился на ранних стадиях зависимости, обычно умирали от ломки, а у меня не было причин думать, что у Наро, который, судя по всему, был на стороне Тернового Короля уже десять лет, вообще есть хоть какой-то шанс.

Довольно долго Наро не приходил в сознание и с трудом дышал, постоянно обливаясь потом, его кожа стала липкой и приобрела серый оттенок. Кончики его пальцев стали темно-красными. Его организм больше не знал, как функционировать без Пифорасида.

Я ненавидела себя за то решение, которое приняла тогда. В середине дня — одного из последних дней нашего пребывания в Васай — я поднялась от постели Наро и побрела по дворцовым залам. Все было выпотрошено: люди Атриуса провели последние недели, обшаривая все комнаты и избавляя их от припасов и оружия.

Таркан управлял всей своей армией через Пифорасид. Я знала, что здесь их должно быть немного. Скорее всего, много. Но по мере того как я обшаривала комнату за комнатой, мое разочарование росло. Нити превосходили зрение почти во всех отношениях, но в данной ситуации отсутствие зрения мне не помогло. У наркотиков не было души. Нитей. Единственный способ найти их — искать, как все остальные. И я искала, и искала, и искала. Проходили часы. Я ничего не находила. Когда я добралась до последней двери на втором этаже и открыла ее в пустую комнату, то испустила разочарованный вздох, перешедший в рыдание.

Наро должен был умереть. Он умирал, а я не могла ему помочь.