Убитая монета

«Он или дурак, или негодяй — это значит, с ним нельзя иметь дело».

Франческо Петрарка, поэт и нумизмат

С точки зрения Андрея Адольфовича, австрийцы говорили по-немецки с таким же произношением, как троечник Костя Шутов из пятого класса советской общеобразовательной школы.

Поэтому пресс-конференцию перед открытием аукциона было решено провести с использованием синхронного перевода на английский, немецкий и русский языки. Это, конечно, потребовало дополнительных расходов, но зато теперь у каждого журналиста имелись наушники с тремя каналами на выбор. Обеспечены переводом были и простые слушатели, которые присутствовали в зале.

Владимир Александрович, занявший место в четвертом ряду, обратил внимание на то, что сидящая на сцене, рядом с господином Широковым девушка — менеджер аукциона по связям с общественностью, оказалась тут едва ли не единственной представительницей прекрасного пола. Если не считать, конечно, сухой и скучной дамы средних лет, сотрудницы каких-то органов австрийской власти.

— Говорят, что специалист — не тот, кто знает, а тот, кто знает, как узнать, — Андрей Адольфович выслушивал вопросы на английском и на немецком, но старался отвечать на них только по-русски. — Хотя считается, что в нумизматике специалист — это, как раз, только тот, кто четко знает, почем купить и продать любую монету. Причем в любой валюте. Так получилось, что я в российской нумизматике — специалист по аукционным монетам, то есть не по рядовому, а по редкому и уникальному материалу, который имеет смысл продавать на аукционах. Через мои руки прошли российские монеты общей стоимостью примерно 50 миллионов евро, в том числе самые дорогие — редчайшие и уникальные, включая легендарный пробный рубль императора Иоанна Антоновича. Разумеется, есть в нумизматике для меня и любимые, и избитые темы, мимо которых никак не пройти. Вот, например, от «молодых Петров», — так называют монеты 1701–1705 годов, с детско-юношескими портретами императора, — веет русской архаикой. Есть в них что-то эпичное, родное — красивое, наконец! Ни на что не похожее. Это потом уже появились европеизированные изображения, стандарт… Но вообще-то, интересующая меня часть российской нумизматики оказалась короткой — грубо говоря, две сотни лет. Поскольку меня с самого начала интересовали только настоящие редкости, от пятерок Екатерины Второй и дороже, то таких монет в золоте и платине оказалось всего несколько сотен. Освоив их, я потом распространил тот же систематический подход и на российское серебро, где опять же меня интересовали только предметы от десятков тысяч долларов, а в основном — от 50 000. И тут уже работа была четко на утилитарную цель: чем монета дороже, тем больше ей внимания, львиная доля — серебру. И опять в торговом обороте, как оказалось, всего какие-нибудь сотни настоящих раритетов. Мертвый груз в музеях меня раньше мало интересовал. При советской власти он вообще мало кого интересовал, это уже потом… — Широков на мгновение задумался:

— Я всегда сравнивал удовольствие и затраты. Зато, когда настало время профессионально заниматься нумизматикой, для себя уже перестал собирать какие бы то ни было монеты, а собственную коллекцию продал за копейки. И стал как бы чистым художником — лично мне никакие из проходящих через меня редчайших или уникальных монет уже были не нужны. Я прекрасно понимаю нумизматов, но смотрю на них, так сказать, со стороны. Вставая на их место, я понимаю все кипение страстей, но сам этому давно не подвержен…

— Еще вопросы? — обвела глазами журналистов ведущая пресс-конференции.

— Господин Широков, объясните, пожалуйста, что же такое, все-таки, нумизматика?

— У нумизматики много определений. Одно из них — вспомогательная историческая дисциплина, и оно мне совсем не нравится. Основное же определение — это собирательство монет или, на более серьезном, систематическом уровне, их коллекционирование. Среди миллионов «простых» нумизматов-коллекционеров и собирателей я отдельно выделил бы узкую прослойку профессионалов — сотрудников аукционов, дилеров, ученых и музейных работников. Во всем мире их не более пары тысяч — например, здесь, в Вене таких экспертов всего несколько десятков. И это несмотря на то, что история профессиональной нумизматики насчитывает не сто, и даже не тысячу лет. Как известно, первые монеты появились примерно за семь веков до Рождества Христова, коллекционерами монет были короли и императоры, дельцы, наподобие первого Ротшильда, или современного российского миллиардера Алекперова, поэт Петрарка, писатель Кир Булычев, и даже тенор Энрико Карузо… Нумизматика — исключительно интересное занятие, которое, нередко, захватывает человека полностью, и как увлечение остается с ним на всю жизнь. Изучая происхождение какой-то невзрачной монетки, мы вдруг погружаемся в интереснейшие пласты истории…